"...История Ани (не настоящее имя) было чудом, которое произошло буквально в грязи.
Через эту маленькую девочку я больше поняла Божью благодать и сострадание, чем через кого‑либо в моей жизни.
Аня пришла к нам в возрасте трёх с половиной лет с двумя братьями. Она представляла собой тень маленькой девочки. Она не хотела играть. Она никому не позволяла прикасаться к себе.
Она всегда искала самые грязные и нечистые места в лагере. Найдя такое место, она ложилась в грязь и плакала там часами.
Если кто‑то пытался поднять её, она выкручивалась и рвалась опять на это место.
Большинство из мам уже перестали вытаскивать её и просто оставляли лежать на земле и плакать. Её рёв был особенно неприятен.
Я задумалась, как часто раньше, когда она плакала таким же образом, никто не слышал её и не приходил к ней.
На ней был отпечаток сиротского духа. Она была уверена, что никто не любит её и никто не хочет её, и чтобы доказать это себе, она делала
это трудным, насколько это было возможно, для нас.
«Господь, что делать? Как мне полюбить её?» Немедленно отрывок из Филиппийцам 2 пришел мне на память: «Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу;
но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным
человекам и по виду став как человек»
стихи 5–7
Иисус пришел туда, где была я. Поэтому и я должна была пойти туда, где была Аня. Так я и сделала. Я нашла её лежащей в грязи и легла возле неё. Я не касалась её и не разговаривала. Я не смотрела на неё, потому что знала, что это только заставить её вопить громче. Я просто легла рядом с ней. Она знала, что я была там.
Я просто была там. На следующий день я легла рядом с ней таким же образом, но в это раз я положила свою руку перед её взором.
Казалось, что ничего не происходило. Не принимая разочарование, я повторяла попытку. На следующий раз я опять нашла её лежащей и
вытянула мою руку. На этот раз её маленькая рука приблизилась к моей.
Медленно мы соединили руки, только для того, чтобы эта сцена повторилась вновь и вновь в течение следующих недель.
Медленно, почти неуловимо, происходило чудо в сердце Ани. Она стала осознавать, что она любима и безопасна и желанна. Она достойна, чтобы
ради неё легли в грязь. Она достойна, чтобы ради неё выглядеть по–дурацки. Она достойна любви. Она не одна и не покинута. Её плач больше не остаётся не услышанным в тишине.
Я никогда не забуду, когда увидела, как Аня улыбнулась в первый раз. Слёзы потекли из меня, без остановки.
Теперь ей пять, и она много улыбается. Она заворачивается в мой подол и любит помогать младшим детишкам. Она играет и смеется и любит
обниматься. Аня больше не сирота. Она пришла домой.
Путешествие с ней научило меня о богатстве Божьей благодати. Он не сказал мне вылезти из грязи моей собственной боли и стыда. Он не сказал мне избавиться от этого, а потом только прийти к Нему. Нет. Он лёг в грязь со мной. Он предложил Свою руку и просто ждал – дав мне увидеть, дав мне поверить, дав мне вложить свою руку в Его и потом встать вместе. Я понимаю Аню. Единственная разница в нас в том, что её боль была на виду, а моя была спрятана в сердце.
Божья любовь – большая. Он приходит и ищет нас в грязных местах наших самых глубоких ран и тёмных закоулков. Он любит нас так
сильно, что двигает небеса и землю, чтобы показать нам Свою великую благодать. Он любит нас так сильно, что обнимает нас даже когда мы в
грязи. И Он любит нас так сильно, что не оставляет нас там.
Через эту маленькую девочку я больше поняла Божью благодать и сострадание, чем через кого‑либо в моей жизни.
Аня пришла к нам в возрасте трёх с половиной лет с двумя братьями. Она представляла собой тень маленькой девочки. Она не хотела играть. Она никому не позволяла прикасаться к себе.
Она всегда искала самые грязные и нечистые места в лагере. Найдя такое место, она ложилась в грязь и плакала там часами.
Если кто‑то пытался поднять её, она выкручивалась и рвалась опять на это место.
Большинство из мам уже перестали вытаскивать её и просто оставляли лежать на земле и плакать. Её рёв был особенно неприятен.
Я задумалась, как часто раньше, когда она плакала таким же образом, никто не слышал её и не приходил к ней.
На ней был отпечаток сиротского духа. Она была уверена, что никто не любит её и никто не хочет её, и чтобы доказать это себе, она делала
это трудным, насколько это было возможно, для нас.
«Господь, что делать? Как мне полюбить её?» Немедленно отрывок из Филиппийцам 2 пришел мне на память: «Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу;
но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным
человекам и по виду став как человек»
стихи 5–7
Иисус пришел туда, где была я. Поэтому и я должна была пойти туда, где была Аня. Так я и сделала. Я нашла её лежащей в грязи и легла возле неё. Я не касалась её и не разговаривала. Я не смотрела на неё, потому что знала, что это только заставить её вопить громче. Я просто легла рядом с ней. Она знала, что я была там.
Я просто была там. На следующий день я легла рядом с ней таким же образом, но в это раз я положила свою руку перед её взором.
Казалось, что ничего не происходило. Не принимая разочарование, я повторяла попытку. На следующий раз я опять нашла её лежащей и
вытянула мою руку. На этот раз её маленькая рука приблизилась к моей.
Медленно мы соединили руки, только для того, чтобы эта сцена повторилась вновь и вновь в течение следующих недель.
Медленно, почти неуловимо, происходило чудо в сердце Ани. Она стала осознавать, что она любима и безопасна и желанна. Она достойна, чтобы
ради неё легли в грязь. Она достойна, чтобы ради неё выглядеть по–дурацки. Она достойна любви. Она не одна и не покинута. Её плач больше не остаётся не услышанным в тишине.
Я никогда не забуду, когда увидела, как Аня улыбнулась в первый раз. Слёзы потекли из меня, без остановки.
Теперь ей пять, и она много улыбается. Она заворачивается в мой подол и любит помогать младшим детишкам. Она играет и смеется и любит
обниматься. Аня больше не сирота. Она пришла домой.
Путешествие с ней научило меня о богатстве Божьей благодати. Он не сказал мне вылезти из грязи моей собственной боли и стыда. Он не сказал мне избавиться от этого, а потом только прийти к Нему. Нет. Он лёг в грязь со мной. Он предложил Свою руку и просто ждал – дав мне увидеть, дав мне поверить, дав мне вложить свою руку в Его и потом встать вместе. Я понимаю Аню. Единственная разница в нас в том, что её боль была на виду, а моя была спрятана в сердце.
Божья любовь – большая. Он приходит и ищет нас в грязных местах наших самых глубоких ран и тёмных закоулков. Он любит нас так
сильно, что двигает небеса и землю, чтобы показать нам Свою великую благодать. Он любит нас так сильно, что обнимает нас даже когда мы в
грязи. И Он любит нас так сильно, что не оставляет нас там.
Мишель Перри
'У Любви есть Лицо"
'У Любви есть Лицо"
Комментариев нет:
Отправить комментарий