запив всё это водой из Молочной Реки, в которой было много взвеси –
киселя с её берегов. Наконец мы вплотную подошли к большому ледниковому
гроту, из которого в бурном порыве вырывается
мощный поток этой реки. Здесь я прочитал дхарани - охранительные заклинания, дарованные в Лотосовой Сутре бодхисатвами, небожителями и демоницами. Я мечтаю прочитать дхарани у ещё одного грота, находящегося западней - прямо у самого подножия Сумеру, из которого вырывается священная река Катунь (Царевна), текущая, в отличии от Белой Берели, по территории России.
В июне 2008 года я практиковал на горном хребте с которого открывался завораживающий вид на Сумеру и на Катунь с Белой Берелью, текущих параллельно с противоположных сторон этого хребта. Затем Катунь поворачивает вначале на запад, а потом на север и, прорезая в бешеном беге весь Горный Алтай, под Бийском сливается с рекой Бия, давая, таким образом, начало великой реке Обь, достигающей Северного Ледовитого океана. Что интересно, Белая Берель течёт дальше на юг и впадает в реку Бухтарму, которая ещё южнее вливается в Чёрный Иртыш, давая, таким образом, начало Иртышу, который, поворачивая на север, доходит до той же Оби. В Иртыш, кстати, впадает и Ишим, на берегах которого я родился.
На обратном пути я вновь провёл практику у Молельного Камня, в этот раз в церемонии со мной участвовали не многие. Группа как-то разбрелась. Костя, Лена и я ещё долго находились у камня. Я специально дожидался, когда Сумеру полностью откроет свой божественный лик из-за пелены облаков и запечатлел этот мистический момент на свою фотокамеру. Возвращаясь в лагерь, я попутно наелся вкусной черники. К тому времени Витя самостоятельно приготовил гречневую кашу и чай, к которым прилагались сыр, халва и сухари. Мне оставалось только помыть посуду. Вечернюю церемонию проводить сил не было и потому, посидев немного молча у костра, я, как и большинство спутников, отправился спать.
Практика в сердце Алтая
Второго августа, после утренней церемонии, которую я провёл в одиночку, и завтрака, мы вышли вверх по ущелью на восток по старой дороге к верхнему лагерю рудника, функционировавшего в сталинские времена. В этот раз кроме Екатерины в лагере осталась Алина – жена Дмитрия. Мы поднимались всё выше, накрапывал дождь. Дима решил не идти до конца и вернулся в лагерь. Остальные добрались до высокогорного перевала, где увидели в тумане несколько больших бараков и металлолом, среди которого наше особое внимание привлекли останки полутарки. Здесь я тоже прочитал дхарани, после чего даже проглянуло голубое небо. В этом месте не хотелось долго задерживаться и после перекуса мы отправились обратно.
На спуске нас накрыла свинцовая туча с ледяным ливнем, которая, к нашему счастью, быстро улетела и когда мы вернулись в лагерь в голубом небе, по которому летели на восток причудливые облака, светило яркое тёплое солнце. Мы пообедали, отдохнули, затем поужинали. Вечернюю церемонию я снова провёл в одиночестве, что меня нисколько не огорчало. Перед сном я снова немного посидел с друзьями у костра и решил не ходить на прощальный вечер в соседнем лагере, о чём потом немного пожалел – вечер был интересный.
На следующий день после утреней церемонии я позавтракал вместе со всеми и все мы, кроме Катерины и семьи Димы, отправились в южную сторону к высокогорному маренному озеру
Равновесия, что расположено у подножия горы Любовь, справа от которой возвышается гора Надежда, а слева гора Вера. Подъём был крутой, но быстрый и лёгкий. Озеро покорило нас своей чистотой и безмятежностью, в него спускался язык ледника и лёгкая рябь гуляла по поверхности его. Я провёл небольшую церемонию и прочитал дхарани. Отсюда открывался поразительный вид в сторону Сумеру, но, к сожалению, она была закрыта завесой облачной мистерии драконов Алтая. К этому озеру нужно подыматься рано утром в ясную погоду, тогда в его водах можно увидеть отражение божественной Сумеру. Именно так и поступлю, если попаду сюда в следующий раз.
В лагерь мы вернулись ещё быстрее и во время - пошёл дождик. Пока готовился обед мы вели философские беседы под тентом, а после принятия пищи отправились на отдых по палаткам. Перед ужином дождь прекратился. Наша молодёжь снова затопила баню и мы не упустили случая ещё раз попариться и окунуться в горную речку. После ужина я провёл вечернюю церемонию. Затем, посидев немного у костра, отправился на покой. В этот день в соседнем лагере, на смену ушедшей утром группы, разместилась большая группа йогов из России и Казахстана. Ночью был дождь.
Четвёртого августа, как всегда, после утренней церемонии я присоединился к завтраку и затем вместе с Костей, Леной и Катериной вновь направился к Молельному Камню, у которого мы ещё раз провели чудесную молитву в эпицентре завораживающего танца облаков – драконов, пощадивших нас и сохранивших от дождя, по грани которого мы шли всю дорогу. Уходить опять не хотелось, но куда деваться? На обратном пути мы снова наелись черники. После ужина на вечерней церемонии со мной практиковали Костя и Дима. Пред сном все дольше обычного сидели у костра, наслаждаясь последней, перед возвращением, дивной ночью в сердце Алтая.
Утро пятого августа благословило нас ясной погодой и я вместе с Димой провёл утреннюю церемонию, во время которой мы любовались видом, выглядывавшего из-за хребта, белоснежного навершия Сумеру и восходом ослепительно-яркого солнца. После завтрака мы начали спуск. По пути попрощались с чудесным водопадом и поели напоследок черники. Мы быстро достигли моста через Белую Берель и пошли дальше. В обед сделали перекус и около четырёх часов остановились на ночлег у беседки перед зимовкой Сарсенбая. Катерине, с её обожженными ногами, повезло - её подвезли на лошадях аж, до самого Язевого озера. Мы же насладились ещё одной ночью в прекрасной долине Белой Берели. После ужина я с Костей и Димой провел церемонию. Переход был быстрый и утомительный поэтому все мы рано легли спать.
Знаковое и радостное завершение паломничества
На следующее утро я провёл церемонию один и перед завтраком пообщался с, разместившейся по соседству, группой из Семипалатинска. Они шли к Сумеру и остановились рядом с нами прошлым вечером. Их компания была очень неоднообразной, но у всех них добрые и открытые сердца и всем им понравились звуки барабана Дхармы. Их гордостью была, шедшая с ними, белая лайка Бела, её хозяин работает в МЧС и они спасли немало человеческих жизней. Вот уж воистину собака - бодхисаттва.
Интересно, что в этот день у одного из участников этой группы был день рождения. Ещё одно подтверждение не случайности нашей встречи – ведь в этот день 6 августа так же родился основатель нашего ордена, Учитель моего Сэнсэя, преподобный Нитидацу Фудзии, а так же в этот день произошла трагическая ядерная бомбардировка Хиросимы. В следующем году нужно будет обязательно попрактиковать в Семипалатинске. Я там не был с 1997 года, когда во время дхуты (аскетического странствия) по Северному Казахстану посетил этот город. Тогда я 3 дня жил в нём на острове посереди Иртыша и совершил паломничество к мавзолеям великих казахских учителей Абая и Шакарима.
К четырём часам дня мы были на Язевом озере, искупались в нём, а затем на его берегу, большая часть нашей группы, провела торжественную церемонию в честь этого важного дня, ставшую окончанием нашего паломничества к священной горе Сумеру. Она кстати ненадолго показалась из-за облаков, так же во время практики над нами сделала круг стая птиц и появилась радуга. Всё это были чудесные знаки, того что наша паломничество принесло радость всем буддам, бодхисатвам, небожителям, драконам и духам. Ведь никогда ещё в истории Лотосовая Сутра, барабаны Дхармы и молитва «Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё!» не звучали у подножия Сумеру с южной её стороны. С севера я был у её подножия вместе с алтайцами в 2000 году, но тогда они не дали мне практиковать под этой горой из-за мистического страха перед звуками барабанов. Позднее же алтайцы уже сами били в барабаны Дхармы и произносили Одаймоку у подножия Сумеру перед Ак-камской стеной.
В этот вечер помимо меня в барабаны Дхармы ударили и Дима с Костей. Они, кстати, шли с практикой ещё от погранзаставы до места нашей ночёвки, после того как взяли свои барабаны, оставленные ими в машине Олега. Костя и Дима провели в молодости много времени под Сумеру, так как занимались альпинизмом и лыжами. Они не раз поднимались на саму вершину Сумеру, а Дима одно время прямо жил на Язевом озере (от него я впервые и услышал об этом чудесном месте). Для них это паломничество было наполнено особыми воспоминаниями, тем более что уж много лет они не были в этих незабываемых местах.
Перед ужином мы погуляли с Костей и Димой и обсудили наши планы по организации Места Пути в Зимовье. Главным инициатором и движущей силой этого большого дела является Костя, за что ему огромное спасибо и не только от меня. Так же Костя и лена были главными инициаторами и организаторами всего этого паломничества и я особо им благодарен за то, что они помогли мне – нищенствующему монаху принять участие в этом историческом походе, без них у меня бы не хватило на это средств.
После ужина мы долго сидели у костра, и не могли заснуть в своих палатках, многие из нас дождались восхода, уже немного не полной, луны, но и в таком обличии она завораживала своим чистым сиянием посреди тёмного ночного неба.
Возвращение и Голубой Залив
Утром я увидел Сумеру и с радостью пошёл встречать рассвет на берег озера. Ко мне присоединились Дима, Костя и Катерина. Мы стали свидетелями мистического кружения тумана над озёрной гладью, апогеем которого стал восход солнца, чарующе святящегося сквозь туман и отразившегося ослепительной дорожкой на поверхности этого волшебного озера.
Перед завтраком мы с Димой немного погуляли. После принятия пищи наша группа выдвинулась в обратный путь. Шли мы вновь разрозненно, причём Костя и Дима с практикой каждый сам по себе, это создавало некое чувство дисгармонии и, чтобы не усугублять его, я решил воздержаться от практики. Костя и Дима затем тоже прекратили практику, у места, где можно было видеть Сумеру в последний раз на обратном пути. Благодаря Олегу некоторые из нас шли совсем без рюкзаков и уже к обеду мы прошли 18 км. до селя Кара-айрык (Язевое). В самом конце дороги мы с Димой немного попрактиковали и искупались напоследок в реке.
Наконец мы сели в маршрутку, а трое друзей Ивана поехали на джипе. В Княжьи Горы я с Костиной семьёй я приехал около 11 часов ночи.
С 8-го по 12-ое августа провёл в гостеприимном доме Кости. По утрам и вечерам я проводил церемонии в замечательном месте - на высоком брегу поймы маленькой речки, заросшей кустарником, рядом с растущей в ней могучей одинокой берёзой. Здесь хорошо виден восход солнца, и слух ласкает журчание воды. Неизменно на церемониях присутствовали немецкая овчарка Скели – четвероногий друг Костиной семьи.
13 августа я, по приглашению моего самого первого в Усть-Каменогорске друга Александра, поехал вместе с ним на Бухтарминское водохранилище в район курорта Голубой Залив. Здесь Александр вместе со своим братом катает отдыхающих на яхте. Сразу по приезду мы ушли на яхте в залив под горой Булочной, на которой я провёл вечернюю церемонию и на следующее утро встретил рассвет, одаривший меня удивительной симфонией солнечных красок. К обеду мы вернулись в Голубой Залив и опять ушли в другое место – залив Штаны, названный так за свою углублённость. Здесь мне очень понравилось и я с удовольствием провёл две утренние и две вечерние церемонии в этой спокойном бухточке, спрятанной среди гор. Мы задержались на якоре из-за дождя. 16-го августа снова вернулись в Голубой Залив. В этот день приезжал брат Александра и поэтому мы ночевали в их вагончике на берегу водохранилища среди дач и домов. Вечернюю и утреннюю церемонии я провёл в горах над Голубым Заливом. 17-го августа мы приехали в Усть-Каменогорск, и вечером меня привезли в Княжьи Горы.
Лучшее полнолуние в году и чудесная встреча в Ак-кайнаре
20-го августа я вновь ночевал у Александра, а следующий день поехал автобусом в Зимовьё, благо оно находиться между Риддером и Усть-Каменогорском, а автобусное сообщение между ними просто отменное. С 22 по 24 августа в домике Кости, я провёл трёхдневную практику с сухим голоданием, на второй день которой, ко мне присоединились Иван и его друг Алексей. Ивану первый день дался очень тяжело, не смотря на то, что он уже принимал участие в такой практике. А Алексею всю далось легко, не смотря на то, что это для него было в первый раз. Только вот промывание ему далось с трудом. 25 утром, в день, когда преподобный Нитидацу Фудзии начал свою миссию по возвращению Дхармы Будды в Индию, мы не смогли сходить на рассвет из-за дождя. Ребята спешили и уехали, даже не позавтракав. Я остался один.
На следующий день, из-за повреждения трансформатора во время грозы, погас свет. Это внесло в мою уединённую практику дополнительную нотку спокойствия. Каждый день я проводил утренние и вечерние церемонии, если погода позволяла, встречал рассвет на горе, делал йогу, изучал английский, переписывая и переводя английский вариант Лотосовой Сутры.
29 августа на горе на закате солнца я встретил восход полной луны самой красивой в году. После встречи рассвета 30 августа я приехал в Усть-Каменогорск, улицы которого были полны людей, празднующих день конституции, совпавший с вечером любования полной луной, отмечаемым в дальневосточных странах. К тому же в этот день проходил фестиваль индийской культуры, в красивейшем парке, в котором я очень люблю гулять после встречи рассвета на берегу Иртыша, что я обычно делаю каждое утро, когда останавливаюсь в Усть-Каменогорске. Мы с Александром пошли на этот праздник и чудесным образом встретились здесь с Костей и Леной! Мы погуляли вместе и послушали живую музыку. Костя рассказал мне о том, что встретил очень интересного человека в селе Ак-кайнар (Черновая) откуда он только вчера вернулся со строящегося его фирмой объекта и куда собирался вновь уезжать. Ночью в квартире Александра я, лёжа в постели, созерцал полную луну во всём её великолепии и вспоминал рассказ Учителя о том как преподобный Нитидацу Фудзии, перед своим уходом, во время их последней встречи, сказал Сэнсэю, что бы он не упускал уникального шанса для распространения Лотосовой Сутры по всему миру ради спасения всего человечества. Тогда Фудзи-гурудзи сказал: «Такое время для солнца бывает лишь в майское полнолуние, а для луны лишь в полнолуние августа». И тут ко мне пришло осознание того, что я должен поехать к Косте в Ак-кайнар. На следующий день я прошёл по цветущему Усть-Каменогорску (если бы и воздух здесь был таким же цветущим, как и его клумбы – травят здесь народ заводы) с практикой и вернулся в Зимовьё.
31 августа в домике Кости в Зимовье появилось электричество, а 1 сентября, на рассвете, я стал свидетелем мандалы, когда совершенная полная луна и ослепительное солнце рассеивали мрак друг напротив друга в чистом небе над склонами гор, поросшими лесом. Я с восторгом созерцал эту картину, бил в барабан и произносил Одаймоку с мыслью о том, что это гора просто идеальное место для небольшой Ступы – Кургана Мира Будды Шакьямуни.
4 сентября я на попутке приехал в Усть-Каменоорск, переночевал у Александра и на следующий день с водителем Кости поехал в Ак-кайнар, расположенный в 20 км. за Катон-карагаем, и за 80 км. от Сумеру. Доехали мы за 6 часов. Костя меня радушно встретил и разместил вместе с собой на квартире в сельском доме. В тот же вечер он познакомил меня с Ахмет-Керимом – пожилым, но активным мудрым и искренним казахом, главой большого семейного крестьянского хозяйства. Мы тут же нашли общий язык и он, с благоговением, поприсутствовал на вечерней церемонии, которую я провёл на холме за околицей. На следующий день он сводил меня на хребет, откуда открывался вид на Сумеру и в дальнейшем часто присутствовал на моих церемониях – мы стали друзьями и он приглашал меня приезжать к нему в гости.
Вначале по утрам я ходил с Костей на берег реки, где он купался и делал йогу, а я проводил церемонии, затем я несколько раз практиковал на рукотворном археологическим объекте, который может быть даже фундаментом буддистского храма. Но чаще всего я проводил утренние и вечерние церемонии на холме за околицей дома, где мы жили. Во время этих практик я приходил в восторг от игры красок солнечных лучей и завораживающих видов этой священной горной долины. А последний рассвет пред отъездом просто сразил меня на повал, своей ослепительно чудесной красотой. В последний вечер Костя организовал мне встречу с рабочими его фирмы, строящими современную школу в этом селе. Встреча проходила в столовой, где и я питался три раза в день. Пришло человек тридцать. Я попытался раскрыть для них, что суть смысла жизни в сострадании и служении ближним ради всеобщего спасения от гибели, в горящем доме трёх миров (видимый и невидимы мир) и что каждый может начинать так жить прямо здесь и сейчас, как раз на стройке - это можно осуществлять самым наилучшим образом.
13 сентября мы вернулись в Усть-Каменогорск и, уже 14 сентября, я был в Зимовье. Ну а дальше вы знаете.
мощный поток этой реки. Здесь я прочитал дхарани - охранительные заклинания, дарованные в Лотосовой Сутре бодхисатвами, небожителями и демоницами. Я мечтаю прочитать дхарани у ещё одного грота, находящегося западней - прямо у самого подножия Сумеру, из которого вырывается священная река Катунь (Царевна), текущая, в отличии от Белой Берели, по территории России.
В июне 2008 года я практиковал на горном хребте с которого открывался завораживающий вид на Сумеру и на Катунь с Белой Берелью, текущих параллельно с противоположных сторон этого хребта. Затем Катунь поворачивает вначале на запад, а потом на север и, прорезая в бешеном беге весь Горный Алтай, под Бийском сливается с рекой Бия, давая, таким образом, начало великой реке Обь, достигающей Северного Ледовитого океана. Что интересно, Белая Берель течёт дальше на юг и впадает в реку Бухтарму, которая ещё южнее вливается в Чёрный Иртыш, давая, таким образом, начало Иртышу, который, поворачивая на север, доходит до той же Оби. В Иртыш, кстати, впадает и Ишим, на берегах которого я родился.
На обратном пути я вновь провёл практику у Молельного Камня, в этот раз в церемонии со мной участвовали не многие. Группа как-то разбрелась. Костя, Лена и я ещё долго находились у камня. Я специально дожидался, когда Сумеру полностью откроет свой божественный лик из-за пелены облаков и запечатлел этот мистический момент на свою фотокамеру. Возвращаясь в лагерь, я попутно наелся вкусной черники. К тому времени Витя самостоятельно приготовил гречневую кашу и чай, к которым прилагались сыр, халва и сухари. Мне оставалось только помыть посуду. Вечернюю церемонию проводить сил не было и потому, посидев немного молча у костра, я, как и большинство спутников, отправился спать.
Практика в сердце Алтая
Второго августа, после утренней церемонии, которую я провёл в одиночку, и завтрака, мы вышли вверх по ущелью на восток по старой дороге к верхнему лагерю рудника, функционировавшего в сталинские времена. В этот раз кроме Екатерины в лагере осталась Алина – жена Дмитрия. Мы поднимались всё выше, накрапывал дождь. Дима решил не идти до конца и вернулся в лагерь. Остальные добрались до высокогорного перевала, где увидели в тумане несколько больших бараков и металлолом, среди которого наше особое внимание привлекли останки полутарки. Здесь я тоже прочитал дхарани, после чего даже проглянуло голубое небо. В этом месте не хотелось долго задерживаться и после перекуса мы отправились обратно.
На спуске нас накрыла свинцовая туча с ледяным ливнем, которая, к нашему счастью, быстро улетела и когда мы вернулись в лагерь в голубом небе, по которому летели на восток причудливые облака, светило яркое тёплое солнце. Мы пообедали, отдохнули, затем поужинали. Вечернюю церемонию я снова провёл в одиночестве, что меня нисколько не огорчало. Перед сном я снова немного посидел с друзьями у костра и решил не ходить на прощальный вечер в соседнем лагере, о чём потом немного пожалел – вечер был интересный.
На следующий день после утреней церемонии я позавтракал вместе со всеми и все мы, кроме Катерины и семьи Димы, отправились в южную сторону к высокогорному маренному озеру
Равновесия, что расположено у подножия горы Любовь, справа от которой возвышается гора Надежда, а слева гора Вера. Подъём был крутой, но быстрый и лёгкий. Озеро покорило нас своей чистотой и безмятежностью, в него спускался язык ледника и лёгкая рябь гуляла по поверхности его. Я провёл небольшую церемонию и прочитал дхарани. Отсюда открывался поразительный вид в сторону Сумеру, но, к сожалению, она была закрыта завесой облачной мистерии драконов Алтая. К этому озеру нужно подыматься рано утром в ясную погоду, тогда в его водах можно увидеть отражение божественной Сумеру. Именно так и поступлю, если попаду сюда в следующий раз.
В лагерь мы вернулись ещё быстрее и во время - пошёл дождик. Пока готовился обед мы вели философские беседы под тентом, а после принятия пищи отправились на отдых по палаткам. Перед ужином дождь прекратился. Наша молодёжь снова затопила баню и мы не упустили случая ещё раз попариться и окунуться в горную речку. После ужина я провёл вечернюю церемонию. Затем, посидев немного у костра, отправился на покой. В этот день в соседнем лагере, на смену ушедшей утром группы, разместилась большая группа йогов из России и Казахстана. Ночью был дождь.
Четвёртого августа, как всегда, после утренней церемонии я присоединился к завтраку и затем вместе с Костей, Леной и Катериной вновь направился к Молельному Камню, у которого мы ещё раз провели чудесную молитву в эпицентре завораживающего танца облаков – драконов, пощадивших нас и сохранивших от дождя, по грани которого мы шли всю дорогу. Уходить опять не хотелось, но куда деваться? На обратном пути мы снова наелись черники. После ужина на вечерней церемонии со мной практиковали Костя и Дима. Пред сном все дольше обычного сидели у костра, наслаждаясь последней, перед возвращением, дивной ночью в сердце Алтая.
Утро пятого августа благословило нас ясной погодой и я вместе с Димой провёл утреннюю церемонию, во время которой мы любовались видом, выглядывавшего из-за хребта, белоснежного навершия Сумеру и восходом ослепительно-яркого солнца. После завтрака мы начали спуск. По пути попрощались с чудесным водопадом и поели напоследок черники. Мы быстро достигли моста через Белую Берель и пошли дальше. В обед сделали перекус и около четырёх часов остановились на ночлег у беседки перед зимовкой Сарсенбая. Катерине, с её обожженными ногами, повезло - её подвезли на лошадях аж, до самого Язевого озера. Мы же насладились ещё одной ночью в прекрасной долине Белой Берели. После ужина я с Костей и Димой провел церемонию. Переход был быстрый и утомительный поэтому все мы рано легли спать.
Знаковое и радостное завершение паломничества
На следующее утро я провёл церемонию один и перед завтраком пообщался с, разместившейся по соседству, группой из Семипалатинска. Они шли к Сумеру и остановились рядом с нами прошлым вечером. Их компания была очень неоднообразной, но у всех них добрые и открытые сердца и всем им понравились звуки барабана Дхармы. Их гордостью была, шедшая с ними, белая лайка Бела, её хозяин работает в МЧС и они спасли немало человеческих жизней. Вот уж воистину собака - бодхисаттва.
Интересно, что в этот день у одного из участников этой группы был день рождения. Ещё одно подтверждение не случайности нашей встречи – ведь в этот день 6 августа так же родился основатель нашего ордена, Учитель моего Сэнсэя, преподобный Нитидацу Фудзии, а так же в этот день произошла трагическая ядерная бомбардировка Хиросимы. В следующем году нужно будет обязательно попрактиковать в Семипалатинске. Я там не был с 1997 года, когда во время дхуты (аскетического странствия) по Северному Казахстану посетил этот город. Тогда я 3 дня жил в нём на острове посереди Иртыша и совершил паломничество к мавзолеям великих казахских учителей Абая и Шакарима.
К четырём часам дня мы были на Язевом озере, искупались в нём, а затем на его берегу, большая часть нашей группы, провела торжественную церемонию в честь этого важного дня, ставшую окончанием нашего паломничества к священной горе Сумеру. Она кстати ненадолго показалась из-за облаков, так же во время практики над нами сделала круг стая птиц и появилась радуга. Всё это были чудесные знаки, того что наша паломничество принесло радость всем буддам, бодхисатвам, небожителям, драконам и духам. Ведь никогда ещё в истории Лотосовая Сутра, барабаны Дхармы и молитва «Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё!» не звучали у подножия Сумеру с южной её стороны. С севера я был у её подножия вместе с алтайцами в 2000 году, но тогда они не дали мне практиковать под этой горой из-за мистического страха перед звуками барабанов. Позднее же алтайцы уже сами били в барабаны Дхармы и произносили Одаймоку у подножия Сумеру перед Ак-камской стеной.
В этот вечер помимо меня в барабаны Дхармы ударили и Дима с Костей. Они, кстати, шли с практикой ещё от погранзаставы до места нашей ночёвки, после того как взяли свои барабаны, оставленные ими в машине Олега. Костя и Дима провели в молодости много времени под Сумеру, так как занимались альпинизмом и лыжами. Они не раз поднимались на саму вершину Сумеру, а Дима одно время прямо жил на Язевом озере (от него я впервые и услышал об этом чудесном месте). Для них это паломничество было наполнено особыми воспоминаниями, тем более что уж много лет они не были в этих незабываемых местах.
Перед ужином мы погуляли с Костей и Димой и обсудили наши планы по организации Места Пути в Зимовье. Главным инициатором и движущей силой этого большого дела является Костя, за что ему огромное спасибо и не только от меня. Так же Костя и лена были главными инициаторами и организаторами всего этого паломничества и я особо им благодарен за то, что они помогли мне – нищенствующему монаху принять участие в этом историческом походе, без них у меня бы не хватило на это средств.
После ужина мы долго сидели у костра, и не могли заснуть в своих палатках, многие из нас дождались восхода, уже немного не полной, луны, но и в таком обличии она завораживала своим чистым сиянием посреди тёмного ночного неба.
Возвращение и Голубой Залив
Утром я увидел Сумеру и с радостью пошёл встречать рассвет на берег озера. Ко мне присоединились Дима, Костя и Катерина. Мы стали свидетелями мистического кружения тумана над озёрной гладью, апогеем которого стал восход солнца, чарующе святящегося сквозь туман и отразившегося ослепительной дорожкой на поверхности этого волшебного озера.
Перед завтраком мы с Димой немного погуляли. После принятия пищи наша группа выдвинулась в обратный путь. Шли мы вновь разрозненно, причём Костя и Дима с практикой каждый сам по себе, это создавало некое чувство дисгармонии и, чтобы не усугублять его, я решил воздержаться от практики. Костя и Дима затем тоже прекратили практику, у места, где можно было видеть Сумеру в последний раз на обратном пути. Благодаря Олегу некоторые из нас шли совсем без рюкзаков и уже к обеду мы прошли 18 км. до селя Кара-айрык (Язевое). В самом конце дороги мы с Димой немного попрактиковали и искупались напоследок в реке.
Наконец мы сели в маршрутку, а трое друзей Ивана поехали на джипе. В Княжьи Горы я с Костиной семьёй я приехал около 11 часов ночи.
С 8-го по 12-ое августа провёл в гостеприимном доме Кости. По утрам и вечерам я проводил церемонии в замечательном месте - на высоком брегу поймы маленькой речки, заросшей кустарником, рядом с растущей в ней могучей одинокой берёзой. Здесь хорошо виден восход солнца, и слух ласкает журчание воды. Неизменно на церемониях присутствовали немецкая овчарка Скели – четвероногий друг Костиной семьи.
13 августа я, по приглашению моего самого первого в Усть-Каменогорске друга Александра, поехал вместе с ним на Бухтарминское водохранилище в район курорта Голубой Залив. Здесь Александр вместе со своим братом катает отдыхающих на яхте. Сразу по приезду мы ушли на яхте в залив под горой Булочной, на которой я провёл вечернюю церемонию и на следующее утро встретил рассвет, одаривший меня удивительной симфонией солнечных красок. К обеду мы вернулись в Голубой Залив и опять ушли в другое место – залив Штаны, названный так за свою углублённость. Здесь мне очень понравилось и я с удовольствием провёл две утренние и две вечерние церемонии в этой спокойном бухточке, спрятанной среди гор. Мы задержались на якоре из-за дождя. 16-го августа снова вернулись в Голубой Залив. В этот день приезжал брат Александра и поэтому мы ночевали в их вагончике на берегу водохранилища среди дач и домов. Вечернюю и утреннюю церемонии я провёл в горах над Голубым Заливом. 17-го августа мы приехали в Усть-Каменогорск, и вечером меня привезли в Княжьи Горы.
Лучшее полнолуние в году и чудесная встреча в Ак-кайнаре
20-го августа я вновь ночевал у Александра, а следующий день поехал автобусом в Зимовьё, благо оно находиться между Риддером и Усть-Каменогорском, а автобусное сообщение между ними просто отменное. С 22 по 24 августа в домике Кости, я провёл трёхдневную практику с сухим голоданием, на второй день которой, ко мне присоединились Иван и его друг Алексей. Ивану первый день дался очень тяжело, не смотря на то, что он уже принимал участие в такой практике. А Алексею всю далось легко, не смотря на то, что это для него было в первый раз. Только вот промывание ему далось с трудом. 25 утром, в день, когда преподобный Нитидацу Фудзии начал свою миссию по возвращению Дхармы Будды в Индию, мы не смогли сходить на рассвет из-за дождя. Ребята спешили и уехали, даже не позавтракав. Я остался один.
На следующий день, из-за повреждения трансформатора во время грозы, погас свет. Это внесло в мою уединённую практику дополнительную нотку спокойствия. Каждый день я проводил утренние и вечерние церемонии, если погода позволяла, встречал рассвет на горе, делал йогу, изучал английский, переписывая и переводя английский вариант Лотосовой Сутры.
29 августа на горе на закате солнца я встретил восход полной луны самой красивой в году. После встречи рассвета 30 августа я приехал в Усть-Каменогорск, улицы которого были полны людей, празднующих день конституции, совпавший с вечером любования полной луной, отмечаемым в дальневосточных странах. К тому же в этот день проходил фестиваль индийской культуры, в красивейшем парке, в котором я очень люблю гулять после встречи рассвета на берегу Иртыша, что я обычно делаю каждое утро, когда останавливаюсь в Усть-Каменогорске. Мы с Александром пошли на этот праздник и чудесным образом встретились здесь с Костей и Леной! Мы погуляли вместе и послушали живую музыку. Костя рассказал мне о том, что встретил очень интересного человека в селе Ак-кайнар (Черновая) откуда он только вчера вернулся со строящегося его фирмой объекта и куда собирался вновь уезжать. Ночью в квартире Александра я, лёжа в постели, созерцал полную луну во всём её великолепии и вспоминал рассказ Учителя о том как преподобный Нитидацу Фудзии, перед своим уходом, во время их последней встречи, сказал Сэнсэю, что бы он не упускал уникального шанса для распространения Лотосовой Сутры по всему миру ради спасения всего человечества. Тогда Фудзи-гурудзи сказал: «Такое время для солнца бывает лишь в майское полнолуние, а для луны лишь в полнолуние августа». И тут ко мне пришло осознание того, что я должен поехать к Косте в Ак-кайнар. На следующий день я прошёл по цветущему Усть-Каменогорску (если бы и воздух здесь был таким же цветущим, как и его клумбы – травят здесь народ заводы) с практикой и вернулся в Зимовьё.
31 августа в домике Кости в Зимовье появилось электричество, а 1 сентября, на рассвете, я стал свидетелем мандалы, когда совершенная полная луна и ослепительное солнце рассеивали мрак друг напротив друга в чистом небе над склонами гор, поросшими лесом. Я с восторгом созерцал эту картину, бил в барабан и произносил Одаймоку с мыслью о том, что это гора просто идеальное место для небольшой Ступы – Кургана Мира Будды Шакьямуни.
4 сентября я на попутке приехал в Усть-Каменоорск, переночевал у Александра и на следующий день с водителем Кости поехал в Ак-кайнар, расположенный в 20 км. за Катон-карагаем, и за 80 км. от Сумеру. Доехали мы за 6 часов. Костя меня радушно встретил и разместил вместе с собой на квартире в сельском доме. В тот же вечер он познакомил меня с Ахмет-Керимом – пожилым, но активным мудрым и искренним казахом, главой большого семейного крестьянского хозяйства. Мы тут же нашли общий язык и он, с благоговением, поприсутствовал на вечерней церемонии, которую я провёл на холме за околицей. На следующий день он сводил меня на хребет, откуда открывался вид на Сумеру и в дальнейшем часто присутствовал на моих церемониях – мы стали друзьями и он приглашал меня приезжать к нему в гости.
Вначале по утрам я ходил с Костей на берег реки, где он купался и делал йогу, а я проводил церемонии, затем я несколько раз практиковал на рукотворном археологическим объекте, который может быть даже фундаментом буддистского храма. Но чаще всего я проводил утренние и вечерние церемонии на холме за околицей дома, где мы жили. Во время этих практик я приходил в восторг от игры красок солнечных лучей и завораживающих видов этой священной горной долины. А последний рассвет пред отъездом просто сразил меня на повал, своей ослепительно чудесной красотой. В последний вечер Костя организовал мне встречу с рабочими его фирмы, строящими современную школу в этом селе. Встреча проходила в столовой, где и я питался три раза в день. Пришло человек тридцать. Я попытался раскрыть для них, что суть смысла жизни в сострадании и служении ближним ради всеобщего спасения от гибели, в горящем доме трёх миров (видимый и невидимы мир) и что каждый может начинать так жить прямо здесь и сейчас, как раз на стройке - это можно осуществлять самым наилучшим образом.
13 сентября мы вернулись в Усть-Каменогорск и, уже 14 сентября, я был в Зимовье. Ну а дальше вы знаете.
Комментариев нет:
Отправить комментарий