Что я здесь делаю? Я устало стоял около моего друга Альфа Тидеманда в вестибюле просторной летней резиденции, где обычно живет Сатья Саи, когда он бывает в Бангалоре. Был вечер. Жуки бессмысленно вились вокруг зажженных ламп, и ящерица, лихорадочно вычерчивая зигзаги, бежала вверх по стенке. Я не мог понять, как это она не срывается, и всматривался, стараясь разглядеть присоски на ее конечностях.
Я был изнурен. От утомительно долгого сидения на земле со скрещенными ногами болели кости и поясница. Живот урчал, протестуя против острой индийской пищи. За десять дней я похудел на десять фунтов. Над головой, под самым потолком, с тоскливой монотонностью крутился вентилятор, разгоняя лишь теплый воздух, но отнюдь не мое уныние.
Дверь из просторного вестибюля во внутреннюю часть дома сторожили два больших деревянных слона с поднятыми хоботами, стоявших на пьедесталах. Мебели в вестибюле не было - только по одну сторону, прямо передо мной, стояли скамеечка для ног и покрытое красным бархатом кресло Сатья Саи, походившее на небольшой трон.
- Убей меня, но я бы ни за что не поехал в Индию! - отговаривал меня перед отъездом мой брат Дон.- Послушай, Сэм, чего ты ищешь? Ты - преуспевающий психиатр. У тебя хорошее место в университете. Ты счастливо женат, твои близкие здоровы. Ты живешь на берегу океана, в самом лучшем в мире климате. Чего тебе недостает? Ты ведешь себя странно. Мчаться в Индию в погоне за какой-то мечтой, подрывать свое здоровье, огорчать семью. Это же безумие!
В глубине души, где таилось недовольство собой и извечное томление, у меня всегда теплилась надежда отыскать подлинный смысл жизни. В наши дни вся литература на Западе пестрит рассказами о ясновидении и телепатии, о людях, бесспорно наделенных даром исцелять болезни, иными словами, поднимается вопрос о наличии других уровней сознания, других измерений реальности. Действительно ли существуют такого рода явления? И если существуют, то могут ли они пролить свет на цель и смысл жизни? Не действую ли я, как невропат, отправляясь за полсвета, чтобы встретить человека, который, как говорят, знает ответы на эти древние вопросы и, будто бы, к тому же творит чудеса.
Я занимался психиатрией десять лет. У меня была частная практика и место ассистента в психиатрической клинике при Калифорнийском университете в Сан-Диего. Через мои руки прошли тысячи пациентов, и я сам, в процессе профессионального становления, неоднократно проходил свой собственный курс, пытаясь найти потаенный смысл жизни и более глубокий душевный покой. Я все еще искал его и томился без ответа.
- Теперь, Сэм, ты, надеюсь, счастлив,- уныло думал я.- Этот, будто бы обладающий всемогуществом Христа, Сатья Саи даже не взглянул на тебя. Он даже не подозревает о твоем существовании.
"Но ведь мне говорили, что он материализует предметы. Что он вездесущ, всемогущ и всеведущ. Что он - воплощенная любовь."
Я провел около Сатья Саи уже десять дней, но по-прежнему пребывал в сомнении. Время от времени он что-нибудь "материализовал", но я всякий раз был слишком далеко и не мог видеть, как он это делает. Впрочем, кто, будучи в здравом уме, может поверить, что человек - кто бы он ни был - способен создавать вещи из ничего, из воздуха? Трюки фокусника или обман зрения - это я допускаю.
Сатья Саи только что закончил свое полуторачасовое выступление перед аудиторией в пятьсот человек. То, что я услышал, было совершенно неудобоваримо для меня. Его утверждения не только противоречили современной психиатрической науке, но и казались устаревшими и психологически незрелыми. Его неосведомленность и посягательство на мою систему взглядов были для меня последней каплей. Как я мог, хоть на минуту, принимать эту ерунду всерьез?
Я получил образование в самой передовой стране в мире. Я учился в лучших университетах. Я знаком с основными научными теориями, а также с последними практическими и техническими достижениями в области психиатрии. Как я мог рассчитывать, что найду что-нибудь достойное внимания в Индии? Мне известно о разуме и эмоциях и о том, как обрести внутренний покой, гораздо больше, чем кому бы то ни было в этой примитивной и отсталой стране. Как может какой-то Сатья Саи научить меня, как обрести внутренний покой и душевное равновесие? Вся моя поездка, теперь это уже очевидно, была лишь упражнением в самоистязании.
Через несколько минут мы с Альфом пройдем вдоль ряда деревьев к воротам ашрама (ашрам - духовное сообщество), сядем в наше такси и уедем обратно в Бангалор. Несколько комнат отделяли нас от задней части здания, откуда доносились громкие и долгие аплодисменты, возвещая конец беседы. Мы стояли, не произнося ни слова.
- Знаешь, Альф, я чувствую себя отвратительно. Точно потерянный. Не пришлось бы уезжать раньше времени.- Альф кивнул головой и устало улыбнулся. Я посмотрел на пол, на свои босые ноги и от скуки стал шевелить пальцами. Да, моя поездка оказалась бессмысленной. Я не увидел чудес, не увидел сверхчеловеческого могущества. Я был один из многих тысяч, кого Сатья Саи даже не заметил. Я вел себя, как глупый мальчишка, и пора ехать домой.
И вдруг появился он. Быстрой, изящной походкой он подошел к нам, протянул две конфеты и сказал, светясь улыбкой и радостью: "Сладко, сладко." Меня приковал к себе его излучающий любовь и блаженство взгляд. Какая весть в его глазах! Я прочитал в них, как мне показалось, знание, лежащее за пределами моего разумения. У меня осталось зябкое и почти жуткое ощущение, что этот человек несомненно знает о моем чувстве безысходности и действует в ответ на него. За десять дней он ни разу не показал, что замечает меня. Откуда же он знает, кто я и что я думал за минуту до этого, когда он был еще окружен сотнями людей и никак не мог меня видеть?
Что мне открылось в это короткое мгновение? Вселенная! Что-то во мне надломилось. Частица радости и любви, светившаяся в глазах Сатья Саи, проникла в душу, и я почувствовал, что смеюсь, как ребенок. Какая любовь, какая нежность и забота исходили от этого человека!
Кто он?
Самодовольная и эгоистическая привязанность к моим собственным уникальным ценностям рассыпалась в прах, вдруг уступив место чувству благоговения и соприкосновения с Тайной. Один ослепительный, неправдоподобный миг, можно сказать, всего меня преобразил. И тогда я понял, что эта замечательная возможность - в один миг совершенно измениться, преобразиться - заложена в каждом из нас. Сатья Саи быстро повернулся и ушел туда же, откуда пришел, а я остался стоять с открытым ртом, потрясенный и смиренный.
- Что это было?- спросил я Альфа, обретя, наконец, дар речи и удивленно глядя на его сияющее лицо.
- Да,- произнес он.- Если ты думаешь, Сэм, что это простая конфета, ты глубоко ошибаешься. Попробуй.
Я ел конфету и ощущал, как сладость во рту сливается с неизъяснимым чувством, наполняющим все мое существо. Я смотрел на Альфа и чувствовал, что и мое лицо озаряется радостью.
- Я остаюсь,- сказал я.
Как бы высоко ни вознеслась птица, ей придется рано или поздно опуститься на вершину дерева, чтобы передохнуть. Точно так же настанет день, когда даже самые высокомерные, самые своенравные, самые неверующие и даже те, кто утверждает, что созерцание Высшего Существа не таит в себе радости и мира, тогда даже они принуждены будут взмолиться: "О, Господи! Даруй мне утешение, силу и радость".
Однажды (этот эпизод описан в книге Говарда Мерфета "Человек, творящий чудеса". Изд. Фредерика Мюллера, Лондон, 1971, стр. 156.) д-ру Й. Дж. Рао, руководителю факультета геологии Османского университета в Хайдерабаде, довелось быть свидетелем поразительной для него картины: кусок камня, прямо у него на глазах, был превращен в нечто совершенно другое, что явилось к тому же поводом для душеспасительной беседы на тему о духовных истинах. Вот как это произошло.
Как-то в Путтапарти (деревня в Южной Индии, где родился и вырос Сатья Саи Баба) Сатья Саи подобрал необработанный кусок гранита и, передавая его д-ру Рао, спросил, из чего он состоит. Геолог назвал несколько минералов, содержащихся в граните.
Сатья Саи: Я не об этом. А что там глубже?
Д-р Рао: Ну, молекулы, атомы, электроны, протоны.
Сатья Саи: Нет, еще глубже.
Д-р Рао: Я не знаю, Свами.
Сатья Саи взял из рук геолога кусок гранита, сжал его в кулаке и подул на него. Д-р Рао утверждает, что камень был все время у него перед глазами. Однако Сатья Саи вернул д-ру Рао не бесформенный камень, а статуэтку Бога Кришны, играющего на флейте. Удивленный геолог также заметил, что гранит стал другого цвета и несколько изменился по составу.
Сатья Саи: Вот видишь? За молекулами и атомами скрывается Бог. А Бог - это сладость и радость. Отломи ногу и попробуй.
Д-р Рао без труда отломил от фигурки Кришны "гранитную" ногу, положил ее в рот и обнаружил, что это ... конфета.
Д-р Рао рассказывает, что этот эпизод научил его видеть дальше терминов и понятий современной науки, иными словами, дальше того, что доступно рациональному знанию современного человека. "Наука сообщает лишь поверхностную истину. Глубинная истина известна только великим носителям духовного знания, таким как Сатья Саи."
В конце 1971 года я стал искать кого-нибудь, кто мог бы обучать меня йоге и медитации, и вот почему. Экспериментируя с рядом "новейших" психотерапевтических методик, я пришел к заключению, что в некоторых из них западная психология, по существу, подошла вплотную к психическим или "духовным" упражнениям, известным на Востоке в течение многих тысячелетий. Как случилось, что природа человека была впервые разгадана именно в восточных культурах? И каким образом эти "духовные" упражнения приводят к духовному здоровью?
Я узнал, что в Текате, то есть уже на мексиканской территории, но всего в пятидесяти милях от Сан-Диего, живет на своем ранчо и ведет классы йоги Индра Дэви (Индра Дэви (в девичестве Евгения Петерсон) родилась в России, откуда она уехала в 20-е годы. Она много жила на Востоке, в частности в Индии, где она изучала, а затем стала преподавать хатха-йогу. Сейчас Индра Дэви известна во многих странах как авторитет в этой области.) - известный во многих странах преподаватель йоги. Мне посчастливилось получить любезное приглашение Индры Дэви посетить ее дом - так состоялась наша первая встреча и любопытная беседа, которой суждено было стать знаменательной.
Мы с Шэрон (так зовут мою жену) переехали мексиканскую границу, пересекли небольшой городок Текате и свернули на узкую пыльную дорогу, которая, попетляв между холмами, вывела нас на небольшую открытую и тихую поляну у подножия горы. Это и было ранчо Лакучума. У меня возникло странное чувство, что я попал в другой мир, отделенный от сутолоки Сан-Диего не одним только расстоянием. Теплые лучи солнца ласкали и успокаивали, по всему телу разливалось чувство покоя.
Большой старинный дом, в котором жила Индра Дэви, тоже по-своему нас поразил. Едва войдя в дверь, мы увидели на стене большую картину, на которой был изображен индус с негроидными чертами лица и африканской копной волос в ярко-оранжевом монашеском облачении. Он стоял среди своих почитателей, сидевших на земле и глядевших на него с обожанием и благоговением. Мне показалась необычной и сама картина и то, что ее выставили на обозрение при самом входе, чего я никогда не видел ни в одном доме. Индра Дэви сошла вниз нам навстречу. Она словно принесла с собой струю свежего воздуха, пропитанного удивительно пряным ароматом, наподобие запаха благовоний, а также ощущение редкостной открытости - словно бы, и в самом деле, ее существо было пронизано всеми ветрами. Она показала жестом, чтобы мы следовали за ней, и повела нас в дом, напевая странную мелодию, - как я потом узнал, это был баджан, то есть духовное песнопение.
Наш разговор скоро перешел на Сатья Саи - таинственного человека, изображенного на картине. О чем бы я ни спрашивал Индру Дэви, ее мысли словно бы вели ее неизменно назад, к Сатья Саи: Сатья Саи то, Сатья Саи это. Так что под конец я даже подумал, что это очень странно - такое отношение к нему со стороны женщины, которой за семьдесят. Неудивительно, если молодой человек, встретив духовного учителя, проникается к нему чувством благоговейного обожания. Но чтобы Индра Дэви при ее зрелом уме, умудренная опытом... Во время своих многочисленных поездок в Индию она посетила почти все ашрамы и лично встречалась со многими йогами и садху (духовными людьми), достигшими большого совершенства. И чтобы теперь, уже на склоне лет, она вдруг изменила всем своим старым привязанностям и отдала свои мысли и сердце этому простому, обыкновенному смертному? Странно и невероятно!
- Шесть лет тому назад,- объясняла она,- Сатья Саи совершенно преобразил мою жизнь. Власть и могущество этого духовного учителя и наставника лежат за пределами человеческого понимания.
И тут, к моему удивлению и все растущему недоверию, она стала перечислять безграничные, как казалось, умения Сатья Саи. Он, к примеру, может материализовать предметы из ничего, из воздуха. Она сама много раз видела, рассказывала она, как несколькими кругообразными движениями руки Сатья Саи материализовал святой пепел (вибхути) - субстанцию, которая почитается в индийской традиции столь же священной и чудодейственной, как святая вода у католиков. Индра Дэви показала этот жест - правая рука вычерчивает горизонтальные круги по часовой стрелке. Или вдруг, рассказывала она дальше, он достает, буквально из воздуха, большую металлическую вазу, наполненную вибхути. Сатья Саи сказал ей тогда, что эта ваза никогда не будет пустой, она будет сама всегда заполняться вибхути. И в самом деле, продолжала Индра Дэви, в последовавшие за этим годы она раздавала много вибхути, и не раз случалось, что ваза бывала почти совсем пуста; однако каким-то образом она всегда снова заполнялась до краев.
Меж тем наша почтенная собеседница, учитель йоги и автор нескольких книг, описывала все новые и новые способности, которыми якобы наделен Сатья Саи. Ему случалась останавливать дождь. Изображать на небе радугу, дабы убедить сомневающегося. Помогать людям, изменяя ход событий и природных явлений. Молниеносно вызволять своих приверженцев из беды - хотя бы его отделяло от места действия изрядное расстояние. Наконец, достоверно известен, по крайней мере, один случай, когда он воскресил из мертвых.
После этого я не удивился, услышав, что Сатья Саи знает прошлое, настоящее и будущее любого человека; что он может превращаться в других людей и другие существа; что он может находиться одновременно в двух местах.
И все же, продолжала Индра Дэви, суть великого чуда, которое являет собой Сатья Саи, заключается не в этом многообразии поразительных деяний, но в его глубочайшем духовном прозрении и в его способности обращать людей к Богу. Она также добавила, что всякий, кто хотел бы самолично испытать эффект присутствия Христа, Будды или Кришны, должен поехать к Сатья Саи, потому что он - их перевоплощение. "В его присутствии вы оказываетесь в ореоле столь интенсивной и напряженной любви, в атмосфере столь глубокой духовности и святости, что подчас мгновенно перерождаетесь. Во всяком случае, почти каждый, кто ездил к нему, ощутил в себе глубокие внутренние перемены."
Она стала рассказывать о том, что случилось с ней лично. Вот, например, история с фотографией Сатья Саи, которую она сделала в Индии, а проявила уже в Америке. Кто-то из знакомых, просматривая ее альбом, заметил эту фотографию. "Матаджи (Матушка - так уважительно называют Индру Дэви),- спросил он,- а почему на этой фотографии пыль?" Индра Дэви взглянула на фотографию и застыла в изумлении: она поняла, что "пыль" - это ни что иное, как вибхути, которое материализуется на расстоянии 12 000 миль от Сатья Саи. "Я поставила фотографию под стекло, но (ее голос переходит в благоговейный шепот) фотография по-прежнему покрывается вибхути."
Она показывает мне вставленную в рамку фотографию. Свалявшиеся хлопья чего-то, похожего на пыль, заполняют пространство между фотографией и стеклом. Зрелище довольно странное. Однако едва ли его можно счесть убедительным свидетельством чуда. Неужели она полагает, что это "доказательство" заставит меня поверить ее россказням? Как же легко она попалась на удочку. Или же, кто знает, может быть, сама себя обманывает. Как бы там ни было, думал я, это отнюдь не доказательство пришествия Мессии.
- Очень интересно,- услышал я свой голос.
А горячая почитательница Сатья Саи все говорила и говорила, распространяясь о его величии и безграничных возможностях и рассказывая при этом такие невероятные истории, что у меня голова пошла кругом, а мозг мой совершенно отказался воспринимать все это. Индра Дэви, продолжая говорить в своей восторженной манере, водила нас по дому и показывала разные предметы, которые будто бы материализовал Сатья Саи. Какое странное ощущение! На тебя сыпятся, ошеломляя и чуть не сбивая с ног, все эти рассказы, а ты ни на минуту не забываешь, что это никак не может быть правдой.
Индра Дэви стала называть известные имена - она уверяла, что все эти люди ездили к Сатья Саи и вернулись преображенными и что они могли бы подтвердить ее рассказ. Вполне допускаю, но это попросту не моя стезя. По всей видимости, Индра Дэви страдает приступами затмения памяти, когда в состоянии своего рода сомнамбулического транса она бродит по дому и, движимая непреоборимой потребностью верить, переставляет предметы с одного места на другое и посыпает их вибхути, чтобы потом, вернувшись в нормальное состояние и совершенно забыв свои действия, приписать все случившееся Сатья Саи.
Индра Дэви улыбнулась мне понимающе. "Когда я первый раз услышала о Сатья Саи.- заговорила она, - я не поверила даже, что такой человек вообще существует. Меня до такой степени напичкали рассказами о Сатья Саи, что я уже не верила ни одному слову. Это вроде как объесться пирожными, когда бывает тошно от одного вида сладкого. Я постаралась на время выкинуть все из головы, дать услышанному, так сказать, отстояться."
Нечто в этом роде произошло и со мной. Я вернулся домой с ощущением, что я решительно не в состоянии переварить все обилие новой информации. Я навел справки у тех людей, на которых ссылалась Индра Дэви. Я хотел удостовериться, что Сатья Саи реальное лицо. Я узнал, что он не только реально существует, но и имеет миллионы приверженцев и что о нем написаны десятки книг.
Я был изумлен. Оказывается, в Индии в наши дни живет духовный пастырь, которому поклоняются миллионы, а мы здесь, на Западе, абсолютно ничего о нем незнаем. Если хотя бы тысячная доля того, что о нем говорят, соответствует действительности, то как могло случиться, что в наш век, когда весь мир опоясан сетью радио и телевидения, мы даже не слышали о его существовании?
Дальше все разворачивалось очень быстро. Я решил поехать в Индию, чтобы своими глазами увидеть Сатья Саи. Мне, разумеется, и раньше доводилось читать и слышать рассказы о ясновидении, телепатии и других так называемых "спиритуальных" способностях - вроде тех, которые приписываются Сатья Саи. Таковы, например, рассказы о чудесах Христа. Я всегда полагал, что чудеса - это обман зрения, а рассказы о них - досужие вымыслы доверчивых или недобросовестных историков и борзописцев.
В моем представлении вера в чудеса либо проистекает из таких психологических явлений, как массовый психоз или групповая галлюцинация, либо строится на способности оказывать воздействие невероятной силы, в результате чего восприятие действительности тех, кто попал в гипнотическое поле, претерпевает радикальные изменения.
Возможность наблюдать подобного рода явления - так сказать, на месте их возникновения - и самому исследовать их психологический механизм казалась весьма заманчивой. Я подумал, что личное наблюдение за Сатья Саи даст мне представление о том, что могло и во времена Христа послужить толчком к распространению неправдоподобных историй о творимых им чудесах.
Интересно будет разобраться в том, до какой степени потребность человека в вере может искажать его восприятие объективного мира. Мы столь малы, столь ничтожны и уязвимы, мы до такой степени боимся принять действительность во всей ее реальности, что сотворяем себе Бога и потусторонние миры, дабы обрести чувство уверенности и большей безопасности.
Я всегда полагал - вполне в духе прагматических воззрений экзистенциалистов - что жизнь абсурдна, непостижима и бессмысленна; что мы приходим в этот мрачный, сумбурный мир,- где вечно бушуют войны и не стихают распри, а люди жестоки и беспощадны друг к другу, - из ниоткуда и уходим в никуда. Я всегда считал, что максимум, на что мы можем рассчитывать в этой жизни,- это немного удачи и несколько быстротечных счастливых мгновений.
Но тогда откуда это странное, сладостное и почти жуткое томление при одной мысли, что, быть может, существует некая Высшая сущность, Высшее сознание, Высшая любовь?
Нет, нет, просто разыгрались нервы. Давно, еще в школьные годы, я отбросил подобного рода идеи, ибо, считал я, это удел слабых - не противиться потребности верить во что-то, недоступное нашему восприятию.
Случилось так, что Индра Дэви отправлялась в Индию через месяц после нашей первой встречи. Я решил поехать с нею. Я поеду как ученый, с тем чтобы изучать и разгадать психологическую сущность явления, дающего пищу мистицизму, чтобы доказать, наконец, что чудес на свете не бывает.
Если тебе покажут камень и скажут: "Гора в миллион раз больше этого", ты все равно не представишь себе гору. Для этого тебе должно увидеть саму гору, хотя бы в отдалении. Точно так же каждому должно приблизиться ко мне, дабы познать меня.
Вторник, 9 мая 1972 г. Лондон, 7 часов утра.
Дорогая Шэрон!
Меня пытаются убедить, что сейчас 7 часов утра. Солнце встало. Люди вокруг шумят и поедают свои завтраки. Но меня не проведешь: в Сан-Диего лишь час ночи. Я ужасно устал. Завтракать я не могу, потому что только два часа назад поужинал.
Но вообще-то все складывается как нельзя лучше. Матаджи проявляет много внимания и заботы. Она не раз летала в Индию этим путем, и она опекает меня, как ребенка. Представь себе, в аэропорту Кеннеди она взбежала по лестнице на третий этаж, а потом обратно бегом на первый, разыскивая меня.
Я съел всю еду, которую ты дала мне, кроме мандарина. Прости, что разбудил тебя так рано своим звонком из Лондона. Я все время думаю о тебе. Я тебя очень люблю. Чем дальше улетает мой самолет, тем сильнее я тебя люблю. Или, по крайней мере, тем больше осознаю силу моего чувства. Трудно сказать, что принесет мне это странное приключение. Время покажет.
Целую.
Сэм.
Четверг, 11 мая. Бомбей, 6 часов утра
Любимая!
Сейчас шесть часов утра. Понемногу привыкаю к сдвигу во времени. Я хорошо отдохнул после вчерашней беготни по Бомбею и по магазинам. Я скучаю без тебя и все время о тебе думаю. Прошу тебя, обо мне не беспокойся.
Полет прошел довольно гладко, хотя 29 часов в воздухе, разумеется, не прибавили бодрости и сил. Из Нью-Йорка в Бомбей мы летели на огромном "Боинг-747". Я мог, заняв четыре места, спать сколько вздумается и с полным удобством. Всю дорогу я донимал себя нескончаемыми вопросами: зачем я поехал? Не ошибка ли это? Существует ли, в самом деле, человек по имени Сатья Саи? Что меня ждет? И т.д. и т.п. В три часа утра мы, наконец, приземлились в Бомбее. Разница во времени по сравнению с Сан-Диего - двенадцать с половиной часов.
Мы сошли с самолета. Воздух был жаркий и влажный. Удобная жизнь кончилась. Мое первое и неизменное до сих пор ощущение от Бомбея - чувство неприязни. У меня огромное желание вернуться домой. Так бы и поступил, если бы не Сатья Саи. Аэропорт в Бомбее точно большой сарай - грязный, обшарпанный, неблагоустроенный. Засаленные, захватанные руками голые стены. Примитивные туалеты, забитые изможденными, болезненного вида людьми с признаками белкового голодания. Я обливался потом. С ног валило от усталости и ошеломления. Было чувство, что я уже заболеваю малярией, гепатитом, лихорадкой су-гон-фу и всеми другими существующими болезнями. Я боялся к чему-либо прикасаться. Я получил чемоданы и был приятно удивлен, что у меня ничего не украли и что деньги все еще при мне. Пройдя таможенный досмотр и продравшись сквозь толпу, которая пестрела нищими, просившими милостыню, и спекулянтами, пытавшимися произвести незаконный обмен валюты, мы сели в старое, допотопного вида такси и направились в город. Из первых впечатлений: два крохотных москита в машине, и я молюсь, чтобы только не заболеть; ухабистые, трясучие дороги; шофер выключил фары, чтобы не жечь даром батарею; потом он кашлянул - я отпрянул и стал молиться о здоровье. Тощие, изможденные люди спят прямо на дороге, кто как. Жара, невыносимая жара. Влажность. Действует угнетающе... Вокруг бродят собаки и коровы. Изможденный человек согнулся пополам, чтобы умыться в придорожной сточной канаве.
Я чувствовал себя усталым и подавленным. Остановился в отеле "Вест-Энд". Мы проживем в Бомбее два или три дня, потому что, как мы узнали, сюда приезжает Сатья Саи. Он выступит во время торжественной церемонии, которая состоится здесь, на большом стадионе.
В моей комнате, слава Богу, есть кондиционер, так что я не испытываю неудобств. В первый день я пошел по магазинам. Настроение мое еще больше упало, когда я увидел перенаселенный, грязный город и полуголодных людей. "Они расплачиваются за свои грехи", - говорят богатые и благополучные. Не знаю... но я так не думаю. Может быть, Сатья Саи мне объяснит...
Когда я в первый раз вышел из отеля, чтобы посмотреть город, я был буквально подавлен обилием новых впечатлений. От долгого путешествия и полной перемены окружающей картины у меня голова шла кругом и подкашивались ноги. Солнце сверкало, палило, ослепляло. Вокруг была суета, шла деятельная жизнь. Воздух был наполнен какофонией звуков и несметным множеством запахов. Все это ошеломляло и почти валило с ног. Запахи были всевозможные - запах благовоний и навоза, запах кухни, запах человеческого пота и пота животных.
Тут же коровы, собаки, обезьяны. Народу тьма. Неразбериха. Люди снуют взад и вперед. Картины перед глазами и бесчисленные звуки мелькают, словно в калейдоскопе. Чувство такое, будто твой нос, глаза, уши прямо-таки исхлестаны новыми ощущениями. Бам... бам... трам... тарарам... запах оттуда... запах отсюда... переливающиеся блики на окнах... прыгающая обезьяна... здесь собака... там корова... и люди, глазеющие на тебя отовсюду. У меня было легкое головокружение и нечто вроде опьянения, однако я с радостью отдавался новым впечатлениям, сдобренным необыкновенностью всего, что я видел, слышал, обонял.
Я бродил в изумлении по городу и разглядывал каждого встречного, так что даже чуть не наскочил на корову. Вскоре я заметил, что не я один брожу тут туристом. И все же я чувствовал, что в моем западном облачении я был явно не к месту, словно пришелец с другой планеты.
После полудня Матаджи заехала за мной на такси, и мы пообедали в доме ее знакомых, которые как раз составляли программу торжества, на котором будет присутствовать Сатья Саи. Это были заметные люди: один - богатый промышленник по имени Камани; другой - высокий дружелюбный норвежец Альф Тидеман. Насколько мне известно. Альф - главное действующее лицо в одной из глав книги Говарда Мэрфита "Человек, творящий чудеса". Когда я спросил его о его первой встрече с Сатья Саи, он сказал, что это долго рассказывать, и отослал меня к 16 главе книги Мэрфита. Быть может со временем, если мы познакомимся поближе, я смогу услышать его собственный рассказ. Вообще-то он был удивительно мил, услужлив и внимателен. Он рассказывал о Саи, говорил о жизни вообще, и от его слов у меня даже улучшилось настроение.
Странная вещь! Уже несколько раз так бывало, что у меня совсем падало настроение, и я принимался думать, что гоняюсь за несбыточной мечтой. Но стоило мне только поговорить с приверженцем Сатья Саи, и хандры как не бывало. То ли из-за присущей им всем безудержной радости, то ли из чего другого, но всякий раз у меня возникает чувство, будто в меня вливается нечто искрящееся, тонизирующее, и это нечто поднимает мой дух. Я заметил странное сходство в чувствах и эмоциях различных людей, встречавшихся с Сатья Саи. Складывается впечатление, что они все вибрируют на одной волне и наделены способностью передавать эти вибрации другим людям. Это обнадеживающий признак.
Я переходил от подавленности к эйфории. У меня появлялось почти физическое ощущение, что я стою на пороге каких-то событий. Чего-то очень важного, самого главного в моей жизни и в твоей жизни - в наших связанных навеки жизнях, моя любимая, моя драгоценная. Я, как всегда, мысленно с тобой.
Целую тебя.
Сэм.
Пятница, 12 мая. Бомбей.
Дорогая Шэрон!
Сегодня предстоит занятой день. Друг Матаджи устроила мне свидание с человеком, который прочитает мою судьбу по Книге Брэгу (Бхригу). Для меня это будет впервые, и я волнуюсь. Как я узнал, Книга Брэгу почитается всеми за труд высокого духовного содержания и считается достойной безусловного доверия. Как полагают, Книга была написана 7 777 лет тому назад, и автором ее был человек, преодолевший ограниченность человеческого сознания и постигший тайны других миров.
По идее, в Книге записаны судьбы всех без исключения людей. Если только это действительно так, то вот поистине головоломка для западных ученых и основательный удар по их представлениям о времени и реальной действительности. Еще одна удивительная вещь - это то, как толкователь выбирает главу или страницу, с которой он будет считывать твою судьбу. Он измеряет твою тень, причем в любое время дня, когда бы ты не пришел. Вот и вся процедура. После этого, при помощи таблицы теней, он делает какие-то таинственные вычисления и приносит нужную таблицу. Если вдуматься, какова должна быть сила прозрения, чтобы зашифровать всю эту феноменальную информацию, притом взяв за исходное столь, казалось бы, произвольные и полученные таким элементарным способом данные. Меня смогут убедить, разумеется, лишь конкретные, не известные мне до сих пор факты, а не общие слова. Матаджи заверяет меня, что именно так с ней и произошло: она получила точное описание некоторых очень важных событий из своего прошлого и настоящего, а также ряд конкретных предсказаний на будущее.
Насколько мне известно, Сатья Саи говорит, что прошлое, настоящее и будущее нерасчленимы и что только в силу нашей земной природы мы воспринимаем лишь малую часть этой непрерывности, именуемую настоящим. Если чтение моей судьбы по Книге Брэгу поразит мое воображение, то, быть может, это изменит мое отношение к понятию времени.
Сатья Саи приезжает на торжество сегодня. Мне повезло - я поеду на стадион с одним из организаторов церемонии. Однако я не рассчитываю увидеть Сатья Саи поблизости, потому что там будут тысячи людей.
Матаджи уже уехала в Бангалор. Это город в горах, в 450 милях к юго-востоку от Бомбея. Я встречусь с ней там через несколько дней. Дело в том, что Бриндаван - летняя резиденция Сатья Саи и место, где проводятся занятия Летней школы, находятся совсем неподалеку от Бангалора.
Я очень часто, почти все время, думаю о тебе и детях. Пожалуйста, не беспокойтесь обо мне. У меня все хорошо, только скучаю без вас.
Целую.
Сэм.
Сэмуэль Сандвайс Саи Баба Святой и...психиатр
Комментариев нет:
Отправить комментарий