САТЬЯМ - ШИВАМ - СУНДАРАМ ~ Глава 5 (окончание)
23 мая 1940 г. Сатья, как обычно, поднялся с постели, но через некоторое время собрал вокруг Себя Своих домашних и вручил им леденцы и цветы, добытые "из ниоткуда". Прослышав об этом, сбежались соседи. Каждый получил от Сатьи шарик риса, сваренного в молоке, цветы и леденцы, материализуемые Им тут же, простым мановением руки. Казалось, Ему было очень весело, и тогда послали за Венкапой Раджу, чтобы он пришел и увидел Сатью в роли радушного хозяина. Тот поспешил явиться, в раздражении протискиваясь через целую толпу. Люди предлагали ему совершить омовение стоп, рук и лица прежде, чем приближаться к Подателю Благ! Но это не произвело на него никакого впечатления, а лишь разгневало ещё сильнее. Он считал, что все это – очередной трюк, что Сатья спрятал все эти лакомства, а потом извлёк, пользуясь ловкостью рук. По крайней мере, именно в этом он недавно признался автору. Он намеревался покончить с этим "спектаклем" раз и навсегда, пока не наступила трагическая развязка. Так что он горько усмехнулся и во всеуслышание обратился к мальчику: "Это заходит слишком далеко. Пора это прекратить". Вооружившись палкой, он сделал шаг вперёд, пригрозив выбить всю дурь из парня. "Ты что? – Какой-нибудь бог, дух или ненормальный? Говори!" – вскричал он. Тут же пришел ответ, заявление, которое приходилось сдерживать так долго: "Я – Саи Баба".
Дальнейшие дебаты стали невозможными. Венкапа Раджу застыл в молчании, палка выпала у него из рук. Он уставился на Сатью, пытаясь уловить смысл заявления "Я – Саи Баба". А Сатья продолжал: "Я принадлежу к Апастхамба сутре (династии, линии). Я – из Бхарадваджа готры (рода Бхарадваджи). Я – Саи Баба. Я явился, чтоб отвратить все ваши беды. Содержите свои жилища в чистоте". И в тот вечер Он вновь и вновь повторял имена сутры и готры. Старший брат его – Сешама Раджу подошёл к Нему и спросил: "Что Ты подразумеваешь под именем Саи Баба?" Тот не ответил на вопрос, но произнёс следующее: "Ваш Венкавадхута молился, чтобы Я родился в вашем семействе. Вот Я и явился".
Кем был этот Венкавадхута? Когда я спросил Сешама Раджу – кто это, он сообщил мне, что, по семейным преданиям, одного великого мудреца, их предка, звали Венкавадхута, и сотни жителей окрестных деревень поклонялись ему как гуру, и что он закончил свои дни в Хусейнпуре (шт. Майсор).
Отец же подумал, что Саи Баба – это какой-то мусульманин, который говорит через мальчика, и спросил его: "Что же нам с Тобой делать?" Тут же последовал ответ: "Поклоняйтесь Мне!" – "Когда?" – "Каждый четверг! Содержите ум свой и дом в чистоте".
Селяне внимали имени Саи Баба в страхе и изумлении, пока после длительных расспросов не узнали, что недавно в Пенуконду прибыл один правительственный чиновник – пылкий последователь факира по имени Саи Баба. Было решено свезти Сатью к нему, так как он считался хорошо осведомлённым в учении Саи Бабы. Он-то наверняка знает, что происходит с Сатьей, и предложит какой-нибудь выход. Чиновник снизошел до того, чтобы повидать мальчика, но был не склонен разбираться в достоверности Его утверждений. Он заявил, что это явный случай умственного расстройства, и посоветовал поместить мальчика в соответствующее заведение! – "Да, это умственное расстройство, но чьё? – заметил Сатья. – Вы всего лишь пуджари (совершающий поклонение), и не в состоянии узнать того самого Саи, которому поклоняетесь!" Говоря это, Он доставал из воздуха пригоршни вибхути и рассыпал их по комнате во все стороны.
В один из четвергов после возвращения Сатьи из Пенуконды кто-то решил бросить Ему вызов и спросил: "Если Ты – Саи Баба, яви нам прямо сейчас какое-нибудь доказательство", – как спрашивают жреца, танцующего в экстазе, желая удостовериться, что он и в самом деле общается с божеством. "Хорошо, – ответил Баба, – сейчас", – и все подошли поближе. "Дайте Мне в руки вон те цветы жасмина", – распорядился Он. Это было сделано. Быстрым движением Он высыпал их на пол и сказал: "Смотрите". И они увидели, что, упав, цветы образовали слова "Саи Баба" на телугу!
Совершенно очевидно, что Сатьянараяна постепенно готовил людей к новой Эре – Эре Сатьи Саи. Его безмятежное спокойствие во время мучений от рук "мага" должно было дать всем понять, что Он – не просто обыкновенный мальчик, Он – какое-то необычное высокое проявление. Начиная с эпизодических проблесков божественности, выражавшихся с самого детства в пении, танце, музыке и поэзии, Он продемонстрировал затем и Свою способность перемещаться вне тела, свободу от боли и страдания, а теперь решил возвестить миру о Своей реальности.
А Сешама Раджу всё еще лелеял надежду так или иначе довести Сатью до завершения курса средней школы и сделать Его пригодным для "общественного служения", как это указывается в аттестате. Так что в июне он снова забрал его в Ураваконду и отправил в школу. Сатья привлекал всеобщее внимание, так как все слышали о Его "безумии" и неистовых усилиях родителей Его "вылечить". Мальчика шумно провозглашали неведомым чудом, маленьким пророком, или же смотрели на Него как на какую-то редкую диковинку. По четвергам до самой полуночи и позднее дом был полон паломниками из окружающих Ураваконду сёл. Сатью усаживали и подносили Ему цветы и сласти. А Он обыкновенно указывал на Сешаму Раджу и говорил: "Бесчувственный человек! Он не верит!". Сам директор школы склонялся перед учеником, и у его помощников также спала пелена с глаз и они прислушивались к вдохновляющим словам Сатьи.
Четверги стали большим событием в Ураваконде. Сатья удивил всех, когда "достал" портрет Ширди Саи, куски ткани геруа от одежды, которую по Его словам тот носил, свежие фрукты, служившие подношением в Ширди, а также цветы, плоды, леденцы и пепел, который Он "брал" не из очага, как Ширди Саи, а прямо из ниоткуда. Однажды, намереваясь испытать Его, учителя школы явились целой компанией с множеством заранее подготовленных вопросов по Веданте, садхане и прочим духовным темам. Буквально со всех сторон и абсолютно вразнобой они забросали ими Сатью. Когда они умолкли, Он дал им ответы в том порядке, в каком были поставлены вопросы, призывая каждого учителя по очереди внимательно выслушать ответ на свой вопрос! Помимо уместности и правильности ответов этот "экзамен" был замечателен как блестящий интеллектуальный поединок.
Именно тогда приглашение от горожан Хоспета навело Сешаму Раджу на "удачную" мысль. Школьный инспектор, санитарный врач, инженер, некоторые члены муниципалитета и коммерсанты пожелали, чтобы Сатью привезли к ним в город. Хоспет находился в нескольких милях от руин Хампи – столицы древней империи Виджаянагара. Так что брат Сатьи ухватился за возможность приятного путешествия, надеясь, что это улучшит психическое здоровье мальчика. К тому же близились праздничные дни Дасары.
Они спешились среди древних развалин и пошли по дорогам, некогда пролегавшим между ювелирными лавками и цветочными ларьками, исхоженным мужчинами и женщинами всех народов Востока, а также путешественниками и торговцами со Среднего Востока и Средиземноморского побережья. Они осмотрели стойла слонов, дворец цариц, курган Виджаядасами, а затем направились в храм Витталанатхасвами, к каменной колеснице, изваянию Нарасимхи и гигантской статуе Ганапати и, наконец, пришли к храму Вирупакши – бога-покровителя раджей Виджаянагара, которые хранили и пестовали Индийскую культуру целых три столетия – с 1336 по 1635 г.г.
Было замечено, что всё утро Сатья бродил по древним развалинам безучастно, словно во сне. Один почтенный мудрец, сидевший у храма, сказал о Нём: "Поверьте мне, этот мальчик божественен". Когда вся группа пошла к храму Вирупакши, Сатья тоже был с ними, но Его, казалось, больше интересовала высота и величие Гопурама, нежели служба в святая святых. Он остался снаружи, и никто не настаивал на том, чтобы Он вошёл вместе с другими. Через некоторое время жрец, размахивая камфорным светильником перед лингамом, предложил паломникам взглянуть на освещённый алтарь, поскольку пламя озарило нишу. И в алтаре они, к своему крайнему изумлению, увидели Сатью! Он стоял на месте лингама, прямой и улыбающийся, и принимал пранамы (почтительные поклоны). Всё, связанное с этим "мальчиком", было таким волнующим и неожиданным, что Сешама Раджу пожелал удостовериться – не пробрался ли Тот на самом деле в алтарь, незаметно для всех. Он поспешил наружу и обнаружил Сатью прислонившимся к стене и взирающим на горизонт!
Удивление членов группы легче себе представить, чем описать. В тот день, хотя это был и не четверг, они совершили для Него пуджу, так как их вера в Него как в Проявление Высшего получила подтверждение. А город Хоспет пребывал в невероятном волнении ожидания. Рассказ о том, что Сатью видели Вирупакшей, дошёл до города задолго до того, как они туда прибыли. На следующий день – в четверг – Сатья как Саи Баба исцелил прикосновением больного туберкулёзом, велел ему встать и пройти с милю. Он "извлекал" также разные предметы для собравшихся последователей, и энтузиазму людей не было границ. Бхаджаны и намасанкиртан (воспевание имен Божьих) затянулись далеко за полночь, так как участники не хотели расходиться.
Чувствовалось, что Сатью всё более и более обременяет повседневная рутина. Он рвался из оков, ибо сама История говорила с Ним, нашептывая решение выбраться и уйти на все четыре стороны! Испытательный период, который Саи Баба назначил окружающим, кончился. Он видел, что настал момент проявиться, стать Саи навсегда и для всех.
20 октября 1940 г., через день после того, как они вернулись из Хампи, Сатья, как обычно, отправился в школу. Местный акцизный инспектор Шри Анджанеюлу, который был очень привязан к маленькому Бабе, проводил Его до самых ворот школы и неохотно повернул к дому. В тот день ему казалось, что вокруг лица Бабы сияет ослепительный ореол, и он никак не мог отвести глаз от этого чудного зрелища. Через несколько минут домой отправился и Сатья. Ещё стоя на пороге, Он отбросил учебники, которые держал в руках, и воскликнул: "Я больше не ваш Сатья. Я – Саи". Из кухни выглянула невестка; она была ослеплена светом, сияющим вокруг головы Бабы! Она вскрикнула и закрыла глаза. "Я ухожу, – обратился Он к ней. – Я не принадлежу вам. Майя (иллюзия) ушла. Мои бхакты ждут Меня. У Меня есть работа. Я не могу больше оставаться". Сказав это. Он повернулся и пошёл прочь, несмотря на её мольбы. Услышав обо всем этом, домой прибежал брат, но Баба сказал ему лишь следующее: "Оставь все свои попытки "вылечить" Меня. Я – Саи. Я не считаю Себя связанным с вами". Сосед Шри Нараяна, знаток Шастр, привлечённый громкими голосами, прислушался и понял, что случилось что-то серьёзное. Вбежав в дом, он увидел сияние нимба и ... упал к ногам Бабы! Он тоже слышал то историческое заявление: "Майя исчезла. Я ухожу. Моя работа ждет Меня".
Сешама Раджу растерялся. Он едва мог собраться с мыслями, чтобы совладать с этой новой ситуацией. Мальчик 14-и лет говорит о последователях, о миссии, об иллюзии и философии существования! Его ум работал лишь в одном направлении: Сатьянараяну ему доверили родители, а потому его задача – сообщить им "новость". Сатья сможет оставить дом только после того, как они приедут в Ураваконду.
Но Сатья не пожелал больше заходить в этот дом. Он ушёл в сад при домике инспектора. Там Он уселся на камень среди деревьев. Люди шли в сад со всех сторон, несли цветы и фрукты. В манговой роще зазвучали сотни голосов, хором распевающих строки песнопений, которым учил их Саи. И первая молитва, которой Он обучил их в тот день, была, как многие ещё помнят:
Манаса баджаре гуручаранам
Дустара бхава сагара таранам
О мой ум, поклоняйся стопам Гуру
В этом спасение из бушующего океана самсары!
Его одноклассники плакали, когда услышали, что Сатья больше не пойдет в школу, что Он – вне сферы их досягаемости, что общество Его с этих пор лишь для тех, на кого Он изольёт Свою милость. Многие явились в сад, чтобы почтить Его курениями и камфарой. Некоторые шли к Его родственникам со словами сочувствия или поздравления. Одни шли, чтобы поучиться, а другие, увы, и посмеяться!
Так прошло три дня. Три дня в саду шли бхаджаны и звучали святые имена Бога.
Явился фотограф с камерой, он попросил Бабу убрать "портящий вид" камень, перед которым Тот сидел, но Баба не внял его просьбе; тем не менее снимок был сделан, и на фото на месте камня оказалась фигура Ширди Саи! Но только на фото – никто из собравшихся не видел её.
Однажды вечером во время бхаджанов Баба вдруг сказал: "О, майя пришла!" – и указал на мать – Ишварамму, которая, бросив все дела, спешно приехала из Путтапарти. Когда родители пытались убедить Его вернуться домой. Он возразил: "Кто может кому-то принадлежать?" Мать заплакала и стала просить Его, но не смогла заставить мальчика изменить решение. Он постоянно повторял одну фразу: "Всё это – майя!" Наконец, Он попросил мать приготовить Ему какую-нибудь еду. Она приготовила несколько блюд, а Он смешал всё вместе и скатал несколько шариков. Она предложила Ему три шарика и, проглотив их, Он произнёс: "Ну вот. Теперь майя ушла. Нет нужды тревожиться", – и снова ушёл в сад.
Через несколько дней Баба покинул Ураваконду. Родителям удалось убедить Его направить Свои стопы в Путтапарти, заверив, что впредь они не станут докучать Ему своей назойливостью и отвлекать Его от общения с преданными. Шри Анджанеюлу совершил обряд поклонения Его стопам. Шри Суббана и Рамараджу из Камалапура взяли на себя все приготовления к отъезду. Горожане организовали процессию с музыкой, проводив Его до выезда из города и совершив по дороге несколько арати.
В Путтапарти Баба был с радостью встречен Суббаммой, благочестивой женой Карнамы. Некоторое время Он жил в доме Педды Венкапы Раджу, а потом переселился в дом Суббараджу, брата Ишвараммы. Но вскоре Он окончательно перебрался в дом Суббаммы, которая с нежной любовью заботилась о Нём и принимала в своём просторном жилище всех почитателей. Она не жалела сил на то, чтобы их пребывание рядом с Бабой было счастливым и полезным.
Шри Н.Кастури
23 мая 1940 г. Сатья, как обычно, поднялся с постели, но через некоторое время собрал вокруг Себя Своих домашних и вручил им леденцы и цветы, добытые "из ниоткуда". Прослышав об этом, сбежались соседи. Каждый получил от Сатьи шарик риса, сваренного в молоке, цветы и леденцы, материализуемые Им тут же, простым мановением руки. Казалось, Ему было очень весело, и тогда послали за Венкапой Раджу, чтобы он пришел и увидел Сатью в роли радушного хозяина. Тот поспешил явиться, в раздражении протискиваясь через целую толпу. Люди предлагали ему совершить омовение стоп, рук и лица прежде, чем приближаться к Подателю Благ! Но это не произвело на него никакого впечатления, а лишь разгневало ещё сильнее. Он считал, что все это – очередной трюк, что Сатья спрятал все эти лакомства, а потом извлёк, пользуясь ловкостью рук. По крайней мере, именно в этом он недавно признался автору. Он намеревался покончить с этим "спектаклем" раз и навсегда, пока не наступила трагическая развязка. Так что он горько усмехнулся и во всеуслышание обратился к мальчику: "Это заходит слишком далеко. Пора это прекратить". Вооружившись палкой, он сделал шаг вперёд, пригрозив выбить всю дурь из парня. "Ты что? – Какой-нибудь бог, дух или ненормальный? Говори!" – вскричал он. Тут же пришел ответ, заявление, которое приходилось сдерживать так долго: "Я – Саи Баба".
Дальнейшие дебаты стали невозможными. Венкапа Раджу застыл в молчании, палка выпала у него из рук. Он уставился на Сатью, пытаясь уловить смысл заявления "Я – Саи Баба". А Сатья продолжал: "Я принадлежу к Апастхамба сутре (династии, линии). Я – из Бхарадваджа готры (рода Бхарадваджи). Я – Саи Баба. Я явился, чтоб отвратить все ваши беды. Содержите свои жилища в чистоте". И в тот вечер Он вновь и вновь повторял имена сутры и готры. Старший брат его – Сешама Раджу подошёл к Нему и спросил: "Что Ты подразумеваешь под именем Саи Баба?" Тот не ответил на вопрос, но произнёс следующее: "Ваш Венкавадхута молился, чтобы Я родился в вашем семействе. Вот Я и явился".
Кем был этот Венкавадхута? Когда я спросил Сешама Раджу – кто это, он сообщил мне, что, по семейным преданиям, одного великого мудреца, их предка, звали Венкавадхута, и сотни жителей окрестных деревень поклонялись ему как гуру, и что он закончил свои дни в Хусейнпуре (шт. Майсор).
Отец же подумал, что Саи Баба – это какой-то мусульманин, который говорит через мальчика, и спросил его: "Что же нам с Тобой делать?" Тут же последовал ответ: "Поклоняйтесь Мне!" – "Когда?" – "Каждый четверг! Содержите ум свой и дом в чистоте".
Селяне внимали имени Саи Баба в страхе и изумлении, пока после длительных расспросов не узнали, что недавно в Пенуконду прибыл один правительственный чиновник – пылкий последователь факира по имени Саи Баба. Было решено свезти Сатью к нему, так как он считался хорошо осведомлённым в учении Саи Бабы. Он-то наверняка знает, что происходит с Сатьей, и предложит какой-нибудь выход. Чиновник снизошел до того, чтобы повидать мальчика, но был не склонен разбираться в достоверности Его утверждений. Он заявил, что это явный случай умственного расстройства, и посоветовал поместить мальчика в соответствующее заведение! – "Да, это умственное расстройство, но чьё? – заметил Сатья. – Вы всего лишь пуджари (совершающий поклонение), и не в состоянии узнать того самого Саи, которому поклоняетесь!" Говоря это, Он доставал из воздуха пригоршни вибхути и рассыпал их по комнате во все стороны.
В один из четвергов после возвращения Сатьи из Пенуконды кто-то решил бросить Ему вызов и спросил: "Если Ты – Саи Баба, яви нам прямо сейчас какое-нибудь доказательство", – как спрашивают жреца, танцующего в экстазе, желая удостовериться, что он и в самом деле общается с божеством. "Хорошо, – ответил Баба, – сейчас", – и все подошли поближе. "Дайте Мне в руки вон те цветы жасмина", – распорядился Он. Это было сделано. Быстрым движением Он высыпал их на пол и сказал: "Смотрите". И они увидели, что, упав, цветы образовали слова "Саи Баба" на телугу!
Совершенно очевидно, что Сатьянараяна постепенно готовил людей к новой Эре – Эре Сатьи Саи. Его безмятежное спокойствие во время мучений от рук "мага" должно было дать всем понять, что Он – не просто обыкновенный мальчик, Он – какое-то необычное высокое проявление. Начиная с эпизодических проблесков божественности, выражавшихся с самого детства в пении, танце, музыке и поэзии, Он продемонстрировал затем и Свою способность перемещаться вне тела, свободу от боли и страдания, а теперь решил возвестить миру о Своей реальности.
А Сешама Раджу всё еще лелеял надежду так или иначе довести Сатью до завершения курса средней школы и сделать Его пригодным для "общественного служения", как это указывается в аттестате. Так что в июне он снова забрал его в Ураваконду и отправил в школу. Сатья привлекал всеобщее внимание, так как все слышали о Его "безумии" и неистовых усилиях родителей Его "вылечить". Мальчика шумно провозглашали неведомым чудом, маленьким пророком, или же смотрели на Него как на какую-то редкую диковинку. По четвергам до самой полуночи и позднее дом был полон паломниками из окружающих Ураваконду сёл. Сатью усаживали и подносили Ему цветы и сласти. А Он обыкновенно указывал на Сешаму Раджу и говорил: "Бесчувственный человек! Он не верит!". Сам директор школы склонялся перед учеником, и у его помощников также спала пелена с глаз и они прислушивались к вдохновляющим словам Сатьи.
Четверги стали большим событием в Ураваконде. Сатья удивил всех, когда "достал" портрет Ширди Саи, куски ткани геруа от одежды, которую по Его словам тот носил, свежие фрукты, служившие подношением в Ширди, а также цветы, плоды, леденцы и пепел, который Он "брал" не из очага, как Ширди Саи, а прямо из ниоткуда. Однажды, намереваясь испытать Его, учителя школы явились целой компанией с множеством заранее подготовленных вопросов по Веданте, садхане и прочим духовным темам. Буквально со всех сторон и абсолютно вразнобой они забросали ими Сатью. Когда они умолкли, Он дал им ответы в том порядке, в каком были поставлены вопросы, призывая каждого учителя по очереди внимательно выслушать ответ на свой вопрос! Помимо уместности и правильности ответов этот "экзамен" был замечателен как блестящий интеллектуальный поединок.
Именно тогда приглашение от горожан Хоспета навело Сешаму Раджу на "удачную" мысль. Школьный инспектор, санитарный врач, инженер, некоторые члены муниципалитета и коммерсанты пожелали, чтобы Сатью привезли к ним в город. Хоспет находился в нескольких милях от руин Хампи – столицы древней империи Виджаянагара. Так что брат Сатьи ухватился за возможность приятного путешествия, надеясь, что это улучшит психическое здоровье мальчика. К тому же близились праздничные дни Дасары.
Они спешились среди древних развалин и пошли по дорогам, некогда пролегавшим между ювелирными лавками и цветочными ларьками, исхоженным мужчинами и женщинами всех народов Востока, а также путешественниками и торговцами со Среднего Востока и Средиземноморского побережья. Они осмотрели стойла слонов, дворец цариц, курган Виджаядасами, а затем направились в храм Витталанатхасвами, к каменной колеснице, изваянию Нарасимхи и гигантской статуе Ганапати и, наконец, пришли к храму Вирупакши – бога-покровителя раджей Виджаянагара, которые хранили и пестовали Индийскую культуру целых три столетия – с 1336 по 1635 г.г.
Было замечено, что всё утро Сатья бродил по древним развалинам безучастно, словно во сне. Один почтенный мудрец, сидевший у храма, сказал о Нём: "Поверьте мне, этот мальчик божественен". Когда вся группа пошла к храму Вирупакши, Сатья тоже был с ними, но Его, казалось, больше интересовала высота и величие Гопурама, нежели служба в святая святых. Он остался снаружи, и никто не настаивал на том, чтобы Он вошёл вместе с другими. Через некоторое время жрец, размахивая камфорным светильником перед лингамом, предложил паломникам взглянуть на освещённый алтарь, поскольку пламя озарило нишу. И в алтаре они, к своему крайнему изумлению, увидели Сатью! Он стоял на месте лингама, прямой и улыбающийся, и принимал пранамы (почтительные поклоны). Всё, связанное с этим "мальчиком", было таким волнующим и неожиданным, что Сешама Раджу пожелал удостовериться – не пробрался ли Тот на самом деле в алтарь, незаметно для всех. Он поспешил наружу и обнаружил Сатью прислонившимся к стене и взирающим на горизонт!
Удивление членов группы легче себе представить, чем описать. В тот день, хотя это был и не четверг, они совершили для Него пуджу, так как их вера в Него как в Проявление Высшего получила подтверждение. А город Хоспет пребывал в невероятном волнении ожидания. Рассказ о том, что Сатью видели Вирупакшей, дошёл до города задолго до того, как они туда прибыли. На следующий день – в четверг – Сатья как Саи Баба исцелил прикосновением больного туберкулёзом, велел ему встать и пройти с милю. Он "извлекал" также разные предметы для собравшихся последователей, и энтузиазму людей не было границ. Бхаджаны и намасанкиртан (воспевание имен Божьих) затянулись далеко за полночь, так как участники не хотели расходиться.
Чувствовалось, что Сатью всё более и более обременяет повседневная рутина. Он рвался из оков, ибо сама История говорила с Ним, нашептывая решение выбраться и уйти на все четыре стороны! Испытательный период, который Саи Баба назначил окружающим, кончился. Он видел, что настал момент проявиться, стать Саи навсегда и для всех.
20 октября 1940 г., через день после того, как они вернулись из Хампи, Сатья, как обычно, отправился в школу. Местный акцизный инспектор Шри Анджанеюлу, который был очень привязан к маленькому Бабе, проводил Его до самых ворот школы и неохотно повернул к дому. В тот день ему казалось, что вокруг лица Бабы сияет ослепительный ореол, и он никак не мог отвести глаз от этого чудного зрелища. Через несколько минут домой отправился и Сатья. Ещё стоя на пороге, Он отбросил учебники, которые держал в руках, и воскликнул: "Я больше не ваш Сатья. Я – Саи". Из кухни выглянула невестка; она была ослеплена светом, сияющим вокруг головы Бабы! Она вскрикнула и закрыла глаза. "Я ухожу, – обратился Он к ней. – Я не принадлежу вам. Майя (иллюзия) ушла. Мои бхакты ждут Меня. У Меня есть работа. Я не могу больше оставаться". Сказав это. Он повернулся и пошёл прочь, несмотря на её мольбы. Услышав обо всем этом, домой прибежал брат, но Баба сказал ему лишь следующее: "Оставь все свои попытки "вылечить" Меня. Я – Саи. Я не считаю Себя связанным с вами". Сосед Шри Нараяна, знаток Шастр, привлечённый громкими голосами, прислушался и понял, что случилось что-то серьёзное. Вбежав в дом, он увидел сияние нимба и ... упал к ногам Бабы! Он тоже слышал то историческое заявление: "Майя исчезла. Я ухожу. Моя работа ждет Меня".
Сешама Раджу растерялся. Он едва мог собраться с мыслями, чтобы совладать с этой новой ситуацией. Мальчик 14-и лет говорит о последователях, о миссии, об иллюзии и философии существования! Его ум работал лишь в одном направлении: Сатьянараяну ему доверили родители, а потому его задача – сообщить им "новость". Сатья сможет оставить дом только после того, как они приедут в Ураваконду.
Но Сатья не пожелал больше заходить в этот дом. Он ушёл в сад при домике инспектора. Там Он уселся на камень среди деревьев. Люди шли в сад со всех сторон, несли цветы и фрукты. В манговой роще зазвучали сотни голосов, хором распевающих строки песнопений, которым учил их Саи. И первая молитва, которой Он обучил их в тот день, была, как многие ещё помнят:
Манаса баджаре гуручаранам
Дустара бхава сагара таранам
О мой ум, поклоняйся стопам Гуру
В этом спасение из бушующего океана самсары!
Его одноклассники плакали, когда услышали, что Сатья больше не пойдет в школу, что Он – вне сферы их досягаемости, что общество Его с этих пор лишь для тех, на кого Он изольёт Свою милость. Многие явились в сад, чтобы почтить Его курениями и камфарой. Некоторые шли к Его родственникам со словами сочувствия или поздравления. Одни шли, чтобы поучиться, а другие, увы, и посмеяться!
Так прошло три дня. Три дня в саду шли бхаджаны и звучали святые имена Бога.
Явился фотограф с камерой, он попросил Бабу убрать "портящий вид" камень, перед которым Тот сидел, но Баба не внял его просьбе; тем не менее снимок был сделан, и на фото на месте камня оказалась фигура Ширди Саи! Но только на фото – никто из собравшихся не видел её.
Однажды вечером во время бхаджанов Баба вдруг сказал: "О, майя пришла!" – и указал на мать – Ишварамму, которая, бросив все дела, спешно приехала из Путтапарти. Когда родители пытались убедить Его вернуться домой. Он возразил: "Кто может кому-то принадлежать?" Мать заплакала и стала просить Его, но не смогла заставить мальчика изменить решение. Он постоянно повторял одну фразу: "Всё это – майя!" Наконец, Он попросил мать приготовить Ему какую-нибудь еду. Она приготовила несколько блюд, а Он смешал всё вместе и скатал несколько шариков. Она предложила Ему три шарика и, проглотив их, Он произнёс: "Ну вот. Теперь майя ушла. Нет нужды тревожиться", – и снова ушёл в сад.
Через несколько дней Баба покинул Ураваконду. Родителям удалось убедить Его направить Свои стопы в Путтапарти, заверив, что впредь они не станут докучать Ему своей назойливостью и отвлекать Его от общения с преданными. Шри Анджанеюлу совершил обряд поклонения Его стопам. Шри Суббана и Рамараджу из Камалапура взяли на себя все приготовления к отъезду. Горожане организовали процессию с музыкой, проводив Его до выезда из города и совершив по дороге несколько арати.
В Путтапарти Баба был с радостью встречен Суббаммой, благочестивой женой Карнамы. Некоторое время Он жил в доме Педды Венкапы Раджу, а потом переселился в дом Суббараджу, брата Ишвараммы. Но вскоре Он окончательно перебрался в дом Суббаммы, которая с нежной любовью заботилась о Нём и принимала в своём просторном жилище всех почитателей. Она не жалела сил на то, чтобы их пребывание рядом с Бабой было счастливым и полезным.
Шри Н.Кастури
Комментариев нет:
Отправить комментарий