САИ БАБА АВАТАР ~ ЧЕРЕЗ ПОСРЕДСТВО ВРАЧЕЙ И ПОМИМО ИХ
"Бесчисленные Боги – это лишь миллионы моих лиц". - Бхагавад Гита
Еще в 1970 г., как раз перед тем, как мы уехали из Индии в первый раз, я встретил ныне покойного г-на П.К.Камани, главу одной из семей промышленников Индии. Когда впервые я увидел его, я шел вместе с несколькими другими людьми за Свами к линии даршана в "Бриндаване". Высокий, представительный, элегантно одетый, г-н Камани устремлялся вперед в толпе, которая стояла непосредственно снаружи первых ворот. Очевидно, Баба уже знал промышленника, который энергично подошел и низко поклонился, когда Свами заговорил с ним и пригласил его пройти внутрь.
Позже в длинной комнате, где г-н Камани ждал беседы, мне представилась возможность коротко поговорить с ним. Он начал с энтузиазмом рассказывать мне о необыкновенном случае излечения, осуществленного Бабой в отношении его и членов его семьи несколькими неделями ранее. Но, прежде чем я смог уловить основные моменты его рассказа, Свами позвал его на беседу. Вскоре после этого я покинул Индию и больше никогда не видел его и не слышал подробностей этой истории из его уст. Когда я был в Австралии, мне сказали, что г-н Камани умер.
В 1974 г. я встретил двух братьев г-на Камани, его старшего сына Ашиша и его вдову. Можно было легко понять, что теперь все в семье стали ревностными преданными Саи и проводили по возможности свое время в аскетичных условиях ашрама в Прашанти Нилаям, вдали от своих комфортабельных домов в Бомбее.
Даже тогда, когда мужчины семейства Камани возвращались в город, чтобы колеса их предприятия продолжали крутиться, вдова оставалась здесь на долгое время, наслаждаясь присутствием Бабы; она входила в небольшую группу тихих, спокойных женщин, которые выжидают и выискивают возможность услужить Бабе. Я обычно полагал, что те женщины, которые много лет назад окружали Иисуса Христа, стараясь услужить ему, были, должно быть, похожи на них.
Ашиш, бледнолицый, с тонкими чертами, похожий на своего отца, любезно согласился рассказать мне историю, прерванную четырьмя годами ранее. Он предварил свой рассказ, сказав, что семья Камани исповедовала джайнизм.
В джайнистах, даже не фанатичных, чувствуется какая-то мягкость. Полагаю, это, вероятно, обусловлено ахимсой или принципом ненасилия, который, возможно, является основной догмой этой религии. Я видел истинных джайнистов, носящих сетчатые маски на носах и ртах, чтобы не убить мельчайшую жизнь в воздухе, когда они дышат.
Другой аспект их религии заключается в том, что они не верят в личность Бога-создателя. Вселенная существовала в какой-то форме вечно, говорят они. Ей не нужен создатель. Они не верят в совершенных людей – Просветленных Людей. Цель жизни состоит в достижении уровня этих Людей. Такое достижение требует многих жизней на земле, многих перевоплощений, говорит джайнизм, который является ответвлением индуизма.
Среди 600 миллионов душ Индии приблизительно четверть миллиона составляют джайнисты.
Было весьма удачно, что я мог, наконец, услышать эту историю от Ашиша, так как именно его жена Нилима сыграла в ней главную роль. Начало драмы относится к 1969 г., когда, вскоре после женитьбы молодой пары, Нилима стала ощущать сильную боль в области почек.
Так как боль не проходила, ее повезли к семейному врачу в Бомбей. Диагноз ужаснул их: тяжелое врожденное заболевание почек, в результате которого они были увеличены в семь с половиной раз по сравнению с нормальным размером. Что было делать? Они обратились к ведущим специалистам Бомбея. (Ашиша дал мне фамилии пяти врачей из этой комиссии.) Все подтверждали первоначальный диагноз и заявляли, что единственное возможное лечение – сложная операция на обеих почках, но для этого требуется новейшее оборудование, которого нет в Индии. Однако операцию можно сделать в Англии или Америке.
Конечно, в такой операции был определенный риск, но Нилима страдала от очень сильной боли и состояние могло ухудшиться. Кроме того, если ее не вылечат, она не сможет иметь детей, а молодые супруги очень хотели создать семью. Наконец, было решено, что она должна поехать в Англию на операцию.
Связались с ведущим специалистом в Лондоне, и были сделаны соответствующие приготовления, чтобы положить Нилиму на операцию в больницу Святого Павла в Лондоне. Но на официальную волокиту с получением разрешения правительства на поездку, включая иностранную валюту, было затрачено несколько недель. Кроме того, пришлось пройти повторную медицинскую проверку и получить рекомендации на проведение операции в Лондоне, выданные правительственными врачами.
Прежде чем были завершены все формальности, произошло другое событие, которое, как подумала семья в то время, не имело большого значения. В мае 1969 года в Бомбей приехал Сатья Саи Баба. Друг пригласил Ашиша и Нилиму в свой дом, чтобы встретиться с Бабой, но, будучи полностью поглощенными своими личными проблемами, они не были расположены к этому. Конечно, они слыхали о чудесах Бабы, но не верили в них и не интересовались духовными делами.
В конце концов друг убедил их все же посетить его дом в то утро, когда там ожидали Свами. В большой комнате было много людей, сидящих на ковре и ожидающих прибытия Бабы. Ашиш и Нилима присоединились к ним. Наконец, Свами появился в комнате и, обойдя группу приветствующих его людей, сел перед Нилимой. Он начал говорить о ее хроническом заболевании. Это удивило ее, так как ее болезнь держалась в секрете и обсуждалась только в кругу семьи. Однако оказалось, что Баба все знал о ней.
Прежде, чем покинуть дом, он материализовал рудракшу для Нилимы и сказал, что ее следует опустить в воду и эту воду пить. Если она сделает это раз в день в течение десяти дней, сказал он, это принесет ей большую пользу. Ни Нилима, ни члены ее семьи, ни семья ее мужа не верили в силу такого ритуала, но что-то в глубине души молодой женщины заставило ее выполнить инструкции Бабы.
Ашиш, Нилима и ее родители выехали в Лондон приблизительно по окончании десятидневного ритуала с рудракшей. Их врач, д-р Фергюсон с Харли-стрит, уже просмотрел все рентгенограммы и сообщения бомбейских врачей, но, как все специалисты, хотел провести анализы перед операцией сам. Поэтому он затратил четыре дня на снятие рентгенограмм и проведение других анализов, пока Нилима лежала в больнице, ожидая, когда ей скажут дату операции. Однажды ночью ей приснился сон, в котором Саи Баба пришел к ней и сказал: "Не волнуйся, я – с тобой". Это в какой-то степени уменьшило ее беспокойство, успокоило ее.
На пятый день ее пребывания в больнице д-р Фергюсон принес ей невероятную новость. Вместо того, чтобы назвать день операции, как предполагалось, он сказал, что теперь ее почки в полном порядке и нет необходимости ни в какой операции. Он признался, что не может понять, что же произошло. Врожденная болезнь имела, несомненно, место, на что ясно указывали все данные из Бомбея. В диагнозе не было никакой ошибки. Но теперь – необъяснимо – болезнь исчезла.
Нилима почувствовала радостное облегчение и благодарность, но другие действительно не могли поверить своим ушам. Не делает ли этот лондонский специалист ошибки? Они проехали большое расстояние и хотели быть совершенно уверенными, прежде чем возвратиться в Бомбей. Их друг, индийский врач, практиковал в Лондоне; они попросили его обсудить этот случай со специалистом с Харли-стрит. Он сделал это и смог заверить семью, что все действительно в порядке, как сказал им этот специалист.
Ашиша сразу же позвонил своему отцу в Бомбей, чтобы сообщить ему эту великую новость. Но г-н Камани не поверил в чудо. Потребовался телефонный разговор с д-ром Фергюсоном, а также с другом, индийским врачом, чтобы убедить его.
Все еще в замешательстве, но с новой радостью, поднимающейся в нем, г-н Камани рассказал своей жене. Они вспомнили ритуал с рудракшей, в который они, конечно, не поверили. Саи Баба помог им, несмотря на их недоверие. Они чувствовали большую робость, когда немедленно отправились в Бангалор, чтобы принести Бабе свою благодарность.
Вскоре они вместе с толпой ожидали во внешнем саду в "Бриндаване". Их сердца полнились благодарностью, они были готовы в случае необходимости ждать много часов. Но вскоре на некотором расстоянии от ворот появилась ярко красная точка и спешно пошла сквозь толпу; Баба шел между неровными рядами людей. Когда он приблизился к месту, где они стояли, он подошел прямо к ним и, улыбаясь, сказал:
"Ну, теперь с вашей невесткой все в порядке. Вы довольны?" Прежде, чем кто-нибудь из них смог найти слова, чтобы выразить свои чувства, Свами стал подробно описывать последние события в Лондоне. Он знал все.
Слишком переполненные чувствами, чтобы говорить, г-н и г- жа Камани опустились на колени у его ног.
Когда Ашиша рассказал мне эту историю пять лет спустя после тех событий, рецидива болезни почек у Нилимы не было, и он сказал счастливо: "С благословения Свами у нас теперь двое прекрасных детей – Четна и Харш".
С первого взгляда могло бы показаться, что это тот случай, когда Свами исцелил кого-то, кто не имел никакой веры. Но вера лежит глубоко, вне пределов досягаемости сознательного ума. Действия Нилимы по тщательному выполнению инструкций Бабы в течение десяти дней позволяют предположить, что лежащая в основе вера таилась в глубине ее души.
Кроме того, Баба знал духовный потенциал семьи, которая, как казалось внешне, не слишком интересовалась религией. Хотя именно чудо исцеления Нилимы привело их к нему, есть что-то еще, что делает их его преданными последователями – что-то, что дает понимание, радость и покой.
В отношении Нилимы Баба опередил выдающихся врачей; их задачей было определить наличие и характер болезни и подтвердить, без сомнения, действительное исцеление. В нижеследующем случае Божественная Сила действует через врачей и все же тоже выходит за пределы понимания медиков. Действие Божественной Руки всегда уникально и таинственно.
В Америке в конце 1970 г. мы повстречали выдающегося индийского биофизика профессора И.Т.Тхатхачари и его очаровательную жену Мадхури. В то время он был старшим сотрудником научно-исследовательского факультета Стэнфордского университета (штат Калифорния). Ранее он занимал аналогичные должности в Массачусетском технологическом институте, в Кембридже и в университете штата Калифорния. "Я стремился, – писал он, – понять жизненные процессы в здоровом и больном теле с точки зрения пространственной структуры молекул жизни. Кроме того, я интересовался проблемой структуры, проявления и цели знания. Необходимо пересмотреть эту древнюю проблему в контексте новых, захватывающих достижений науки о жизни".
Профессор и его жена были последователями Саи Бабы, и именно эта связь привела нас в их дом близ Сан-Франциско и к дальнейшим встречам в разных частях мира впоследствии. В "Бриндаване" в 1974 г. я попросил профессора Тхатхачари описать мне, как он пришел к Саи Бабе. Он – ученый-исследователь того типа, который избегает рекламы, но в то же время он – сострадательный человек, относящийся к истине с глубоким почтением. Наконец, он сделал, как я просил, заявив: "Я написал правдивую историю моего благословения со всей верой, которая может зажечь луч надежды в тех, кто испытывает беспокойство и отчаяние, и спасти их так же, как она спасла меня".
Вот эта история. Вскоре после приезда в Америку из Индии в начале 1960 г. Тхатхачари начал испытывать сильные боли в бедрах и коленях. Врачи подозревали суставной ревматизм и лечили его насыщенными дозами аспирина. Но симптомы не исчезали.
К середине 1961 г. его врачи стали прописывать лекарства типа бутазолидина. Несколько месяцев спустя на черепе у него появилось несколько шишек и начались пугающие приступы двоения в глазах. Поэтому его подвергли ряду исследований, чтобы выявить истинную причину его болезни. К исследованиям относились снятие множества рентгенограмм, сканирование мозга с применением радиоактивной ртути, хирургическое иссечение и биопсия поражений головного мозга.
В октябре 1962 г. группа медиков, проводившая эти исследования, вынесла свой ужасный приговор. В черепе, шее, ребрах и бедрах Тхатхачари имелись опухоли. Эти опухоли были злокачественными и имели метастазы. Эти раковые образования имели характерные особенности как саркомы Эвингса, так и саркомы сетчатых клеток. "Даже если бы это заболевание обнаружили на ранней стадии, – писал Тхатхачари, – ничего нельзя было бы сделать. Когда первая клетка становится опухолевой, жребий брошен". Итак, не было никакой возможности вылечиться с помощью медицины. Но, странно, после того, как страх худшего преследовал его в течение двух лет, и теперь стало известно, что это худшее действительно существует, страх исчез. Мы с Мадхури точно знали, что только Божья милость может спасти меня. Мы ревностно добивались этой Милости". Врачи, говоря ему, что лучшее, на что он может надеяться, это немногим более двух лет жизни, советовали возвратиться в лоно своей семьи в Индии и провести там время, отпущенное ему. Ему было около тридцати лет.
Тхатхачари последовал совету врачей, и супруги вернулись в Индию. В Мадрасской частной лечебнице индийские врачи применили к нему паллиативное лечение – внутривенные инъекции горчицы с азотом. Любое облегчение, предупреждали они, будет лишь временным, и последующие вспышки будут невосприимчивы к этому лекарству. Кроме того, могли возникнуть очень тяжелые побочные эффекты.
Но, к счастью, единственным побочным эффектом, испытанным Тхатхачари, было чувство тошноты на протяжении нескольких часов после каждой инъекции. И его тело странно реагировало на это лечение, которое, как ожидали, принесет не исцеление, а просто облегчит его страдания. Через две или три недели слева на черепе уже не было шишек, прекратились приступы двоения в глазах и боль исчезла!
Профессор быстро набрал вес и стал чувствовать себя настолько здоровым, что в конце 1963 г. (приблизительно через год после того, как у него обнаружили раковые опухоли) поступил в Мадрасский университет, чтобы продолжать исследовательскую работу.
Но в следующем году было два больших рецидива. В случае первого из них рентгеноскопия его бедер выявила большое разрушение тазовой кости. В течение шести недель его облучали радиоактивным кобальтом; снова не было никаких предполагавшихся побочных эффектов, и реакция была мгновенной. Все боли прекратились. Второй и более тяжелый рецидив начался с симптомов желтухи. Врачам понадобилось три недели, чтобы установить, что рак затронул печень Тхатхачари. "Хирургическое вмешательство было невозможным, а поражение печени считается последней стадией во многих случаях раковых заболеваний".
Поэтому его надежды на полное выздоровление, которые сильно возросли шестью месяцами ранее, теперь разрушились. Тем не менее, должно быть, имело место Божественное вмешательство, которое помогло ему прежде и, конечно, может помочь вновь. Профессор и его жена молили о помощи с возобновленным пылом и верой.
Врачи решили попытаться применить пероральное лечение эндоксаном (циклофосфамид). Желтуха сразу же стала спадать. Не появилось вопреки опасениям никаких побочных эффектов, и в течение трех недель профессор избавился от всех признаков рака и начал вновь набирать потерянный вес.
"Чувствую, – писал он, – что мое исцеление на всех стадиях вызвано Божьей милостью, поскольку лечение могло не дать никакого результата или вызвать тяжелые побочные явления". Врачи считали, что ему следует продолжать лечение эндоксаном некоторое время. Они часто делали ему анализ крови, и всякий раз, как только подсчет клеток крови становился очень низким, прием лекарства прекращали.
Бывшие коллеги профессора и специалисты-медики в Стэнфорде писали, чтобы выразить свою огромную радость по поводу его удивительного исцеления. Некоторые назвали его чудесным, другие употребляли фразу "спонтанная ремиссия", что означает то же самое, но звучит больше "по-научному". Тхатхачари и его жена знали, что нет ничего недоступного для Божественной Силы, действующей через врачей и помимо них.
"Но, – писал профессор, – хотя я чувствовал себя совершенно здоровым, был постоянный гнетущий страх, что "ремиссия", как они называли это, возможно, кратковременная. Мне казалось, что я живу жизнью, взятой у времени взаймы. Я жаждал получить гарантию в том, что вылечился полностью и что больше не будет рецидивов. Я знал, что медицина не может дать такой гарантии.
На протяжении 1965 г. один друг случайно упомянул имя Шри Сатья Саи Бабы. Мы с Мадхури внезапно поняли, что слышали о нем прежде, и теперь почувствовали настоятельную потребность добиться его благословения. В течение нескольких месяцев мы прилагали бешеные, но безуспешные усилия, чтобы встретиться с ним".
Письмо к Шри Н.Кастури, в котором говорилось, что Тхатхачари нуждается в гарантии Бабы, что болезнь, по-видимому, приостановлена, в ответ, принесло вибхути и благословения от Бабы. Но профессор ощущал потребность в личном контакте с великим Могущественным человеком, на которого он возлагал теперь все свои надежды.
К январю 1966 г. мы решили, что должны поехать в Прашанти Нилаям, спать под деревьями, если это необходимо, пока Баба не поговорит с нами. Как раз, когда мы собирались отправиться, я получил письмо из Стэнфордского университета, с предложением мне вернуться к работе. Я ответил, что на некоторое время уезжаю из Мадраса, но подумаю над этим и дам ответ по возвращении.
По прибытии в Прашанти Нилаям мы получили даршан от Бабы и получили жилье по его распоряжению. Рано утром на следующий день мы сидели в толпе, насчитывавшей около четырехсот человек, ожидая появления Бабы. Я молил, чтобы он выбрал меня для интервью. Мои молитвы были услышаны.
Мы с Мадхури радостно двинулись в комнату для интервью вместе приблизительно с пятнадцатью другими, которые были выбраны. Сначала Баба материализовал вибхути и дал немного каждому в комнате. Затем он повел Мадхури и меня в альков за ширмой. Там он говорил о наших многочисленных попытках увидеть его и сказал, что врачи напугали меня.
Затем он упомянул о последнем несчастливом событии, о котором мы вообще никому не говорили. Это потрясло меня. Когда мы вышли из-за ширмы, я пал на колени к ногам Бабы. Мадхури видела, как он помахал рукой над моей головой в жесте благословения и в то же время материализовал свою фотографию с его именем и адресом. Эту фотографию он дал мне. Затем он упомянул о недавнем приглашении возвратиться в Стэнфорд и посоветовал принять его.
Но самым важным было то, что он заверил меня, что у меня больше не будет проблем со здоровьем. "Милость Божья всегда будет с тобой, – сказал он. – Твоя работа будет также успешной и помни: работа – это богослужение". Мы спросили его, следует ли мне продолжать принимать лекарства. Он ответил: "Да, никаких побочных явлений не будет".
Прежде чем супруги уехали в Стэнфорд, они дважды посетили Бабу. В одном случае он разговаривал с ними на языке телугу. Профессор, который не знал этого языка, выглядел сконфуженным, но Баба повернулся к Мадхури: "Ты родилась в Проддатуре; почему ты не понимаешь телугу?" – спросил он. Тот факт, что Мадхури родилась в говорящей на телугу деревне в Проддатуре, был мало кому известен, за исключением самых близких. Однако Баба знал это. "Случаи, подобные этому, тривиальные, какими они, возможно, кажутся, значительно упрочили нашу веру в Бабу".
Супруги возвратились в Стэнфорд. Врач, который лечил там профессора Тхатхачари во время его ужасной болезни, хотел показать его специалисту по химиотерапии рака с целью "проверки". Очевидно, врач не верил в "ремиссию". Но гарантия Бабы вызывала полное доверие у профессора. Он будет продолжать, сказал он врачу, принимать эндоксан (Баба согласился с этим) и будет приходить на проверку формулы крови раз в месяц, но ничего, кроме этого.
Врач удивился странному ответу, но полностью согласился с этим, сказав: "В конце концов, вы решили вашу проблему своим собственным характерным индийским способом, и я разрешаю вам продолжать в том же духе, поскольку это принесло вам столько хорошего".
На протяжении последующих трех лет профессор продолжал лечение, согласованное с Бабой. Лишь в редких случаях его формула крови требовала временного прекращения приема лекарства. Затем в 1970 г. он приехал в Индию с кратковременным визитом и Баба велел ему прекратить принимать эндоксан, так как он был больше не нужен.
Врач в Калифорнии сомневался в этом, считая, что Тхатхачари подвергается огромному риску, но с неохотой согласился прекратить это лекарственное лечение. Регулярные проверки показали, что Тхатхачари имеет вполне нормальную формулу крови, так что, в конце концов, эти проверки свелись к одной приблизительно каждые двенадцать месяцев.
Профессор заканчивает: "Несколько месяцев спустя после первой встречи с Бабой я внезапно понял, что какое-то время меня не беспокоили страхи по поводу рецидива. Какими бы ни были мои сознательные тревоги, в глубине моей души была и есть уверенность в том, что Баба защищает и направляет нас, как и обещал.
Я обладал отличным здоровьем на протяжении десяти лет со времени моего выздоровления в 1964 г. Я часто работаю по 15 часов в сутки; я могу бодро пройти несколько миль и не ощущаю никакой потребности в болеутоляющих средствах.
Когда я вспоминаю, что на протяжении 1960-62 гг. только сесть в машину и выйти из нее было для меня чрезвычайно трудным делом и что даже сильные лекарства типа кодеина не могли полностью снять боль, я понимаю, насколько милостив был Бог; ибо только Божья милость могла принести такое полное исцеление "неизлечимой болезни".
Когда профессор Тхатхачари согласился рассказать мне свою историю в 1974 г., он снова работал в Индии, но стремился получить указание Бабы по вопросу о том, возвращаться снова или не возвращаться в Америку. Он не любит принимать важные решения, где приходится рассматривать не поддающиеся учету факторы, не проконсультировавшись сначала у Бабы, чтобы получить его совет и благословение. Это указывает на степень его отдачи мудрости Божественного Разума.
Причина, побудившая меня попросить профессора рассказать свою историю, заключалась, прежде всего, в том, что во время предыдущей встречи Мадхури сказала моей жене: "Свами вылечил Тхатхачари от рака". Поэтому, конечно, хотя они фактически не видели Саи Бабу во плоти во время исцеления, Мадхури отождествляла Его с Божественной Силой, которая творит великие чудеса.
Сам профессор Тхатхачари не заявлял мне, что он видит такую связь, но его отношение к Бабе позволяет предположить, что это действительно так. Более того, мой опыт мне подсказывает, что все умные, духовно восприимчивые индийцы принимают концепцию Веданты о том, что есть только Единый Бог, который по сути не имеет формы, но который может принимать любую форму, когда бы Он ни пожелал. Какую бы форму Он ни принял, это – единый Высший Бог.
Я – слуга каждого. Вы можете называть меня любым именем, я отвечу, ибо все Имена – мои. Или, скорее, у меня нет никакого конкретного Имени вообще... Душа одного человека предпочитает Кришну; душе другого нравится Шива; третий предпочитает Аллаха, не имеющего Формы. Я никогда не призываю людей поклоняться мне, отказываясь от Форм, которые они уже чтят. Я пришел установить Дхарму и поэтому не требую вашего уважения. Отдайте его вашему Господу или Гуру, кто бы Он ни был. Я – Свидетель, и прихожу вывести из заблуждения.
Сатья Саи Баба
Комментариев нет:
Отправить комментарий