Я вижу рядом с собой Бога

Сатья Саи Баба

ПУТЕШЕСТВИЯ К САИ БАБЕ - ПЕРВАЯ ПОЕДКА

В 1995 году я первый раз попал в ашрам Сатья Саи Бабы. Началось все с рассказа о нем преподавателя ребефинга и холодинамики, на занятия которыми я ходил в то время. Деталей того рассказа я уже не помню отчетливо, запомнилось лишь то, что по словам очевидца, мужчины, который уже был в ашраме, во время Даршана — лицезрения Саи Бабы, паломники в большом количестве сидели рядом с тем местом, где Саи Баба проходил. Я тогда не понял, что все сидели на полу, и почему-то подумал, что Он ходит по какой-то длинной сцене, а справа и слева сидят, чуть ниже, люди.

В целом рассказ о Сатья Саи не произвел на меня большого впечатления, за исключением двух деталей. Мне показалось очень правильным то, что Саи Баба не только проповедовал соблюдение моральных, религиозных, а по сути и общечеловеческих ценностей, но и то, что он творил чудеса. Для меня в то время именно чудеса являлись своеобразным доказательством его правоты и Истинности (Сатья). Его слова о том, что его Жизнь является Его посланием я услышал позже, и наверное еще и сейчас не до конца оценил их и понял. Но тогда я подумал, что эти чудеса и доказывают его право проповедовать. Мне казалось тогда, кажется иной раз и сейчас, что не все кто учит, имеют на это право, или точнее не подтверждают свои слова своими делами, своей жизнью.

Вторым же, на что я обратил тогда свое внимание, было то, что преподаватель в нашей группе сказала, что соберется ровно 108 человек от нашего центра, и поедет в ашрам одной группой. С одной стороны, я несколько скептически отнесся к этому утверждению, ведь мне казалось, что столько человек не наберется, а с другой, я подумал, что мне-то надо поехать, иначе такое количество не наберется точно. Так что получается, что и поехал я для «количества».

Сейчас, вспоминая это, я наверное понимаю Свами, который на одном из интервью сказал мне, что у меня «манки-манас» обезьяний ум. Похоже, так оно и было, хотя почему было…

Так или иначе, но группа собиралась. Деньги у меня тогда нашлись, и я влился в ряды, наверное самой большой, за всю историю поездок, русской группы. Нас было около 60 или даже 80 человек. Забегая вперед, даже билетов на поезд на всю группу сразу не оказалось в железнодорожных кассах, и мы отправлялись из Дели разделившись на 3 подгруппы.

Не помню ничего о сборах, полете, но очень ярко запомнился выход из здания аэропорта на индийский воздух. В первый момент было ощущение, что я попал в сауну. Сначала я подумал, что возможно, это не вполне исправная система вентиляции гонит горячий и почему-то влажный воздух к выходу, но пройдя несколько метров я понял, что немного ошибался в своих предположениях))).

Мы сели, или точнее загрузились в автобус, возможно в несколько, и поехали в Дели.

Остановились в гостинице неподалёку от вокзала, пошли покупать билеты, и по группам стали выезжать в направлении ашрама.

Я оказался в группе, отъезжающей последней. У нас было, кажется 2 дня, и наш руководитель заказала экскурсионную поездку в Агру на автобусе. Кажется, что эта поездка продолжалась целые сутки. Я первый раз был в Индии, и первый раз за границей, и конечно, все окружающее очень сильно впечатляло меня. Начиная от мартышек и коров на улицах Дели, и заканчивая совершенно невообразимым движение на дорогах Индии.

Конечно, мы все сильно устали от поездки, но величие и совершенно неземная красота Тадж-Махала, кажется компенсировала всю усталость и неудобства. Когда я вошел на территорию комплекса и увидел, словно парящий в воздухе храм, усыпальницей это сложно было назвать, я понял, почему Тадж-Махал называют чудом света.

Форт Агра был конечно же, тоже интересен, но только Тадж-Махал произвел на меня поистине незабываемое впечатление.

Наконец пришел и наш черед садится в поезд.

Группа наша разместилась в вагонах, кажется второго класса. Это похоже на плацкартные вагоны в России. Нет купе, открытое пространство, боковые места. Только на потолке вентиляторы и окна открыты почти везде.

Поездка наша была веселой. Собирались все вместе, пели песни. Русские песни, баджанов мы кажется тогда не знали, и не пели поэтому, не очень понравились некоторым нашим молодым попутчикам. Один парень даже подвывал в шутку протяжному и грустному нашему пению.

Наверное именно тогда, во время этой поездки, я впервые увидел полную, от края и до края, радугу. И не одну. Две и даже три радуги, располагаясь друг над другом, образовали нечто вроде врат, в которые направлялся наш поезд. Такое зрелище очень нас тогда вдохновило и запомнилось надолго всем.

Поезд подошел к назначенной станции, мы взяли несколько микроавтобусов и поехали. Тряские индийские дороги… Через час езды примерно, мы увидели первые врата с изображением ангелов, держащих «Розу Мира» — символ объединения духовного в различных религиозных течениях. Дорога стала ровнее и мы поняли, что цель нашего пути близка.

Расположились мы все по разному, кто в комнатах, кто в шедах. Сейчас мне сложно вспомнить все бытовые подробности этой первой поездки. Помню только, что денег было немного, и мы с удовольствием ходили в южно-индийскую столовую. Северо-индийской столовой тогда, кажется и не было.

Попав в эту столовую в первый раз, и стараясь во все следовать примеру окружающих меня индийцев, я так же, правой рукой смешал рис с соусом и отправил себе в рот…

Добрый смех раздался вокруг меня… Да, действительно добрый. Хотя могу ли я точно это вспомнить? Вот что мне не забыть никогда, так это острейший вкус, от которого и слезы ручьем полились из глаз, и красное лицо, и нос. Рядом со мной сидел бывалый русский паломник, который махом выпил полстакана этого жгучего соуса. Полезно для здоровья — сказал он. Сомневаюсь, подумал я. Но такая выносливость произвела на меня впечатление.

Интервью на даршане не казалось мне тогда чем-то необычным и редким. Мне кажется, русские группы попадали тогда на интервью часто. Однако наша гигантская группа попасть на интервью вся сразу не могла никак, и решено было разделиться на 3 подгруппы, примерно равные по количеству членов. Галстуки у нас были одинаковые, но у каждой группы — свои ленточки на галстуках.

Не запомнил впечатлений от первого даршана, но первое интервью помню отчетливо, особенно некоторые его моменты.

Наша группа попала на интервью первой и буквально на третий или четвертый день моего пребывания в ашраме.

Очень хорошо помню, какой ужас объял меня, когда я сидел перед входом в комнату для интервью. Совершенно необъяснимое чувство страха. Мне показалось, что Свами взглянул на меня очень и очень грозно.

Но как только нас пригласили войти, чувство это сразу прошло. Мы расселись в бОльшей комнате, и ожидали выхода Свами. Мне повезло расположиться совсем рядом с креслом, слева от двери в меньшую комнату. Именно оттуда и появился Свами, остановившись в дверях. Я сидел спиной к стене, и взглянув налево вверх увидел его. Своим обворожительным взором, Сатья Саи обвел всех нас, нашу группу и еще несколько человек индийцев.

Я вижу рядом с собой Бога, подумал, больше нежели почувствовал я. Надо обязательно коснуться его! Как же так, быть рядом, и не коснуться? Мягко, очень плавно и незаметно я протянул свою левую ладонь и взял Свами за большой палец правой ноги. Мне казалось, что никто из окружающих этого не заметил. Только Он и я. Все смотрели на его лицо. Он ласково посмотрел на меня и правой рукой слегка похлопал меня по макушке. «Гуд бой, гуд бой» услышал я его полные любви слова. Я снял свою руку и он прошел к креслу.

Переводчик Эльвира шепнула мне: «садись ближе», и я оказался возле его правой руки.

Беседа шла по-английски. Я плохо помню ее содержание, совсем не помню, обращался ли он к кому то из нашей группы. Очень хорошо запомнил, и это меня очень поразило тогда, как он разговаривал с индийцем, бывшем с нами на интервью. Свами спросил его, или сказал ему, что он болеет, у него болел живот, так я понял из его слов. Уже немолодой, полноватый мужчина просто зарыдал, когда в руке у Свами появился прозрачный полиэтиленовый пакетик, полный оранжевых таблеток.

Не знаю, что больше меня поразило тогда, эта первая материализация, виденная мной так близко, рука Свами была сантиметрах в пятидесяти от моего лица, или совершенно искренняя и какая-то детская реакция этого взрослого человека. Я совершенно отчетливо видел ладонь Свами. Он повернул ее вниз, собрал пальцы, сделал несколько вращательных движений, и… Словно кинопленку склеили. Просто мгновение назад была пустая рука. И вот пальцы держат полный пакетик оранжевых таблеточек.

Потом были и еще две материализации. Девушке индианке Он подарил кулончик на цепочке, а другому мужчине, тоже индийцу, часы на тяжелом желтом металлическом браслете. Я очень хорошо помню легкий звук, с которым появившиеся из ниоткуда в его руке часы, как будто бы опали. Я плохо говорю по-английски, а в то время, кажется и двух слов связать не мог, и поэтому не помню, о чем Он говорил. Помню только, что с семьей индийцев он говорил достаточно долго, и кажется, был очень хорошо осведомлен об их делах.

Так как я сидел рядом с его креслом, по правую руку, он взял в свои руки мою и стал ее разминать. В то же время он продолжал разговаривать с другими людьми. Я помню, что не ощущал тогда каких-то необычных или возвышенных чувств, как будто все происходило как всегда. Мне, кажется, было тогда даже чуть неудобно держать руку на весу так долго. Помассировав мою ладонь, повернув ее и так и эдак, Свами сказал мне: «в следующий раз, я дам тебе кольцо». Больше ничего не отложилось у меня в памяти из этой первой встречи, хотя мой товарищ и говорил, что Свами сказал, обращаясь ко мне: «манки манас» (обезьяний ум). Правда мне в утешение, потом он сказал, что ему Свами сказал: «Вери манки манас». Похоже, что его обезьяна была посильнее моей).

На прощание Свами роздал нам из корзинки вибхути. Кажется, мне хотелось тогда получить побольше пакетиков). Действительно, манки манас).

Я вышел из комнаты для интервью. Вечером, после даршана мы собрались и рассказали остальной нашей группе о впечатлениях об интервью. В ту поездку на интервью попали все наши подгруппы по одному разу. Последняя, кажется, за несколько дней до отъезда.

После, мы с несколькими ребятами примерно моего возраста, мне было тогда 22 года, ходили к Дереву Исполнения Желаний, в Музей и Супер Госпиталь, купались, и это было единственный за все время моих поездок раз, в Чатравати.

Была в тот раз и моя поездка на крыше автобуса, на обратном пути из госпиталя, куда мы ездили сдавать кровь в донорский пункт. Кстати контролер не поленился, и залез ко мне на крышу, чтобы я купил билет, а индийцы в Путтапарти приветствовали меня, как наверное Гагарина в свое время. Мне удивительны были обезьяны, свободно разгуливающие по улицам, а им, похоже, чудак, ехавший на багажнике на крыше автобуса.

Потом я, как настоящий турист рассматривал и выбирал местные сувениры, продав впоследствии которые, на следующий год собрал часть денег на новую поездку. Тогда я купил прекрасную фигурку Будды и поющую чашу.

В общем, конечно было много новых впечатлений. Яркое солнце освещало прекрасные зелено-желтые холмы, змея, похоже кобра, забралась в столб ограждения водонапорной станции на вершине холма возле Дерева исполнения Желаний. Может быть она отдыхала, может, делала свою змеиную йогу, но мне показалось, что она там застряла. Труба имела щель по все длине, змея была хорошо видна. Я почему-то решил, что она застряла, и захотел ей помочь. Осторожно взял ее за кончик хвоста торчащего из трубы, но она, начав извиваться, сама выбиралась наружу, упала в траву и уползла.

Почти каждый вечер мы пили кокосовый сок, пробовали свежие фрукты. Наша группа очень дисциплинированно собиралась по вечерам, и мы слушали рассказы о Свами, читали мантры, пели бхаджаны и ОМ.

Мы все понимали, что это очень важно, и относились к этому ответственно, тем более, что общение было очень легким и приятным.

В Москву я прибыл в каких то легкомысленных шортах, полосатой индийской рубахе, сбоку болтался барабан, отпустил бороду. В общем, отец меня не узнал в аэропорту.

Мрачный осенний дождик, угрюмые пассажиры метро, общая скованность и нерадушие слишком контрастировали с красочными индийскими картинами. Я вернулся домой. Но еще не раз приеду в Путтапарти, в ашрам Прашанти Нилаям, Обитель Высшего Мира.

Вот, пожалуй, и все. У меня было еще несколько интервью, кольцо я все же получил, а вот обещанную джапамалу пока что нет. Была очень интересная история, приключившаяся в сентябре 1997 года, за несколько дней до выезда Свами на Золотой Колеснице, но об этом я расскажу отдельно.