Григорий Сковорода – добрый гений Украины
Истина – безначальна…
На протяжении всей истории Украины 5 общечеловеческих ценностей - истина, праведность, ненасилие, внутренний покой и любовь – словно 5 жемчужин, сияли в сердцах украинского народа. Яркие представители Украины, выдающиеся деятели культуры, писатели и поэты прошлого и современного (Л.Украинка, И.Франко, М.Грушевский, Т.Шевченко, Б.Гринченко, В.Винниченко и многие другие) были настоящими проводниками общечеловеческих ценностей, уделяя первоочередное значение моральным ценностям в своих произведениях.
Особое место среди них занимает удивительнейший человек, основатель украинской школы философии, живший на территории нашей страны в 18-м веке Григорий Саввич Сковорода. Философ и мыслитель, музыкант и педагог, поэт и странствующий аскет, проповедник слова Божьего и певец, имевший прекрасный голос, знаток Библии и полиглот (владел греческим, латынью, ивритом) Сковороду называли украинским Сократом или Сократом на Руси, сопоставляли с Диогеном, Лао Цзы, Максимом Исповедником. Сковородинские мотивы прослеживаются в рассуждениях Гоголя, в философских воззрениях Достоевского, Н. Костомарова, М.Булгакова, И. Снегирева, а также Н.С.Лескова, взгляды его изучал Л.Н.Толстой.
В энциклопедическом словаре Брокгауза и Эфрона о Сковороде говорится как о рыцаре “высших запросов духа”, вооружившимся против “утилитарного направления умов”
Всю жизнь Григория Сковороды (родился 22 ноября 1722 года) хронологически можно условно разделить на три этапа и характеризовать следующим образом: ученик, учитель, кочевник.
С раннего детства он имел различные таланты. Его современники отмечали: “Григорий на седьмом году от рождения отличался наклонностью к набожности, талантом к музыке, охотою к наукам, твердостью духа. В церкви он добровольно ходил на крилос и пел чудесно, приятно”.
Недаром уже в 20 лет Сковороду отправили в Петербургскую капеллу. С его талантом он мог запросто сделать певческую карьеру в столице, но блестящий придворный мир не прельстил юношу. В Петербурге Григорий избегал кутежей, он созерцал мир, размышлял над внутренним смыслом внешних событий, сочинял музыку на свои стихи, тщательно изучал труды Платона, Диогена, Плутарха, Сенеки и др.
Позже Сковорода много путешествовал за границу. Он побывал в Вене, Пресбурге, Праге, Галле, Братиславе, Будапеште и везде встречался с мыслителями, поэтами, философами. В своих разговорах он старался не употреблять слово “ум”, разве что – лишь иногда ироничное выражение “ползучий ум”. Вместо этого он предпочитал термины “душа” и “дух”.
Сковорода об уме:
| Ти питаєш: Якщо щастя життя в кожному з нас, То чому досягає його так мало людей?
О, це тому,
Що їм важко керувати душею, І тому, що не навчилися Приборкувати пориви. |
Потом некоторое время Сковорода учительствовал. Современники отмечали, что он учил, как жил, а жил, как учил — лучшая черта характера педагога. Здесь у него наблюдается суть духовной практики – единство мысли, слова и дела. Один из учеников Сковороды писал: «Учитель был всегда весел, бодр, воздержан, целомудр, всем доволен, благодушествующ,… почтителен ко всякому состоянию людей, посещал больных, утешал печальных, …выбирал и любил друзей по сердцу их, имел набожество без суеверия, ученость без кичения…”.
Григорий беззаветно любил Бога. Несмотря на то, что свои знания черпал он во многих философских учениях древних греков, немцев, его пожизненным учебником была Библия, с которой он не расставался. К слову сказать, Библия, с которой он повсюду путешествовал, была дорогого издания, в то время, как других ценностей у него не было. Она была единственным настоящим его сокровищем.
Достоверно известно, что Сковорода на физическом уровне испытывал духовный подъем, граничащий с экстазом, и подробно описывал свои ощущения Михаилу Ковалинскому – другу и ученику. Григорий Саввич был уверен, что это Дух Божий посещал его: “…и с того часа посвятил себя на сыновнее повиновение Духу Божиему”.
Как уже говорилось выше, Григорий Саввич был совершенно равнодушен к славе, деньгам, чинам и т.п. Спустя годы, будучи уже очень известным на Руси, он мог сделать невероятную карьеру в любом виде деятельности. Но он был совершенно равнодушен к проявленному миру. Он говорил: « “…торжище блудников, утка сластолюбивая, печь, распаляющая похоти, пир беснующихся, лик и хоровод пьяно-сумасбродных…” Сохранился блестящий афоризм Сковороды по этому поводу:
«Не смешно ли, что все в пекле, а боятся, чтоб не попасть?»
Белгородскому епископу Иосафу Миткевичу, и монахам Киево-Печерской лавры на предложение принять духовный сан, Григорий ответил отказом, не желая увеличивать собою число фарисеев. Не принял Сковорода и приглашения наместника Троице-Сергиевой лавры Кирилла, который уговаривал его остаться при училище во время путешествия философа в Москву в 1755 году. Даже Екатерине 2-й отказал Сковорода. А харьковскому губернатору Щербинину, любителю талантов, наук и музыки, который предложил Сковороде состояние, чтобы он смог где-то осесть и иметь свой угол, тот ответил -
“мир подобен театру и, выбрав себе роль по своим способностям, я хочу успешно ее доиграть”
О любви Сковороды к Богу, святым Писаниям говорит следующий факт. Как-то губернатор спросил его: “О чем учит Библия?” Григорий Саввич ответил: “О человеческом сердце! Поваренные ваши книги учат, как удовольствовать желудок; псовые, как зверей давить; модные, как наряжаться. Библия учит, как облагородствовать человеческое сердце”.
У Григория был настоящий философский характер: умение жить по своим убеждениям и воля к этому, смелость мысли и мужество поступка, способность принимать решения и действовать по собственной не спящей совести, способность высказать правду. Он не боялся конфликта с начальством и системой, а также с настроениями толпы, даже если это была толпа интеллектуалов. Поэтому, власть предержащие не очень его любили. Григорий с горечью писал Ковалинскому, что «испытал столько вражды, столкнулся с такими поклепами, с такой ненавистью». Жизнь сводила его с людьми, которые сознательно или нехотя унижали его, возводили клевету о нем, порой просто не понимая его. Но сердце его не только не озлобилось, а напротив – стало крайне терпеливым. Это и сделало Сковороду впоследствии мудрым и счастливым.
Сковорода писал другу:
“Не орю, не сею… Что же делаю? Всегда благословляя Господа, пою Воскресение Его. Учусь, друг мой, благодарности…”
и ещё:
«Не могу представлять себя в театре мира, кроме как личности низкой и простой… Я выбрал себе эту роль — и удовлетворён».
Высокий, худой и величавый, с одной сумкой через плечо, с Библией и свирелью он странствовал по деревням и поместьям. Свои трактаты он писал, останавливаясь в лесных урочищах, на пасеках, всегда в уединении и молитве. Его беседы, изречения и «крылатые» слова записывались, переписывались, распространялись. Его стихи, сказания, басни шли в народ, распевались кобзарями. Учителем всего народа он был в полном значении этого слова, - так из среды его поклонников образовалась группа во главе с В. Н. Каразиным, будущим основателем Харьковского университета.
Последние 30 лет своей жизни Сковорода исходил пешком всю Украину, ведя жизнь отшельника.
Это были трудные времена для Украины, и нравственные проповеди Сковороды были нужны ей, как воздух. Всё, что у него было, это котомка за плечами, неизменная флейта-сопилка за поясом. Сковорода обучал людей грамоте, пел им свои песни и передавал живое учение о душе. Его песни пели по всей Украине, считая их народными; хорошо знали его сатирические басни и стихи. Но он писал не только басни, он переводил также Плутарха и Цицерона.
Интересно, что многие из помещиков и каждая крестьянская хата почитали за честь принять Сковороду в своем доме – накормить, почистить его одежду, подчинить ему обувь. Многие любили его, хотели видеть, говорить с ним. И в ответ он отдавал им то, что имел и что было больше, чем золото – мудрые советы, наставления, уча и проповедуя.
Питался Сковорода один раз в день и совсем немного. Спал не более 4-х часов в сутки. Надо также отметить, что Григорий имел невероятную интуицию, дар предвидения. В 1770 году Сковорода гостил в Киеве у одного из родственников. Невидимая сила вдруг побудила его ехать из Киева. Иустин и другие приятели уговаривали Григория остаться. В один из дней на Подоле Сковорода почувствовал невыносимый запах трупов. И на следующий же день покинул Киев. Уже через две недели, когда Григорий гостил в Ахтырке у архимандрита Венедикта, было получено известие о моровой язве в Киеве. Погибло множество людей. Город был закрыт…
Жизнь в поисках истины, стремлении к справедливости, самоусовершенствованию, смелости духа и согласию с собой – таково было жизненное кредо Сковороды. Его ближайший друг и ученик М.И. Ковалинский говорил о нем, как о человеке “воздержанном, целомудренном, довольном, почтительном ко всякому состоянию людей, который посещал больных, утешал печальных, разделял последнее с неимущими”. Сам же Сковорода совершенно не принимал подарки, хотя сам он жил в самой крайней нужде. На все подарки и подношения он обычно реагировал одинаково – “Раздайте неимущим”. Вот уж действительно учил, как жил, а жил, как учил.
Сковорода говорил:
«У человека имеются два тела и два сердца: тленное и вечное, земное и духовное. Учение о двойственной природе человека говорит об “истинных” людях как о тех, в ком “внутренняя” натура преобладает над “внешней”. Счастье же человека не в изобилии, не в богатстве, даже не в здоровье, а в гармонии души. “Где ты видел, или читал, или слышал о счастливце каком, который бы не внутрь себе носил свое сокровище? Нельзя вне себя сыскать. Истинное счастье внутри нас есть”
Стремление же человека к превышению своих подлинных потребностей является по мнению Сковороды, источником несчастий.
В своих простых, но глубоких проповедях Сковорода учил любви, единству, призывал к самопознанию, к открытию внутреннего Бога. Ведь разве философия может выражаться лишь в текстах? В текстах мыслителя — только отдельные ключевые мысли. Остальное — в его жизни, в поступках. Его кредо было – познавай себя, а познаешь — совершенствуйся и познай Бога в человеке.
Интересны высказывания Сковороды о смерти. Он говорил:
“… смерть духовная есть несчастье, это можно видеть из Священного писания, но что телесную смерть следует оплакивать, я не помню, чтобы когда либо об этом читал… Смеюсь над человеческой глупостью, её же и оплакиваю.”
| Знаю, що смерть — як коса замашна. Навіть царя не обійде вона. Байдуже смерті, мужик то чи цар,— Все пожере, як солому пожар. Хто ж бо зневажить страшну її сталь? Той, в кого совість, як чистий кришталь |
Григорий Сковорода горячо любил свою родину и народ. Он полагал «идолопоклонством» отдавать детей для учения иностранцам. Он презирал людей, которые искали «мудрость» не в разуме своего народа, а среди «чужих» учителей-авантюристов:
«огонь нужно зажечь у себя в доме, а не просить его у соседей»
.
«Цель человеческой жизни, — счастье, блаженство; путь к нему — «разумное и сознательное следование блаженной натуре».
Сковорода верил в наступление счастливого «царства любви, без вражды и раздора».
| Все минає, Але любов після всього остається. Все минає, Але не Бог і не любов |
Вот несколько высказываний Сковороды:
Царство наше в середине нас. Чтобы познать Бога, надо познать самого себя
Верить в Бога не значит — верить в Его существование, а значит — отдаться Ему и жить за Его законом
Святость жизни заключается в делании добра людям
Потраченное то время, которое ты не потратил на учёбу
Правильно использовал время тот, кто познал, чего следует избегать и чего добиваться
Настоящее блаженство человека не в погоне за сиюминутными благами внешнего мира, а в познании себя, нахождении и божественной мудрости и в совместном труде
Весь мир складывается из двух натур: одна — видимая, другая — невидимая. Видимая натура называется тварь, а невидимая — Бог.
О смерти Сковороды Срезневский записал следующее: “…Був прегарний день. До дідича з’їхалось багато сусідів погуляти й повеселитись. Мали також на цілі послухати Сковороди… За обідом був Сковорода незвичайно веселий і говіркий, навіть жартував, оповідав про своє минуле, про свої мандрівки, досвіди. Зачаровані його красномовством повставали всі від обіду, Сковорода щез… Він пішов у садок. Довго ходив він по перехресних стежках, зривав овочі й роздаваїв їх хлопчикам, що працювали в садку. Над вечір пішов сам господар шукати Сковороду й застав його під гіллястою липою. Вже заходило сонце: останні його проміння пробивалися крізь гущу листя. З рискалем у руці копав Сковорода яму — вузьку, довгу яму. — “Що це, друже Григорію, чим то ти зайнятий?” — спитав господар, підійшовши до старого. “Пора, друже, закінчити мандрівку!” — відповів Сковорода — “і так усе волосся і злетіло з бідної голови від мордування, пора непокоїтися!” “І, брате, дурниця! Досить жартувати, ходімо!” — “Іду! Але я прохатиму тебе попереду, мій добродію, хай тут буде моя остання могила”. І пішли в хату. Сковорода недовго в ній лишився. Він пішов у свою кімнатку, перемінив білизну, помолився Богу і, підложивши під голову свої писані праці і сіру свитку, ліг, зложивши навхрест руки. Довго чекали на нього з вечерею. Сковорода не з’явився. Другого дня вранці до чаю теж, до обіду так само. Це здивувало господаря. Він насмілився увійти до Сковороди, щоб розбудити його; одначе Сковорода лежав уже холодний закостенілий”.
Это случилось 29 октября 1794 года.
Камень на могиле Григория Саввича Сковороды. "Мир ловил меня, но не поймал..."
Заповедал Григорий Савич написать на своей могиле следующие слова:
«Мир ловил меня. Но не поймал»
Лев Толстой отмечал, что он с радостью бы сам встретил подобную смерть. И ещё он говорил, что мировоззрения Сковороды удивительно близки ему. http://sai.org.ua/ru/12570.html
Комментариев нет:
Отправить комментарий