Елена Волкова пишет
Пчела - удивительный божественный дар природы. Она ассоциируется с трудом и служением. Такой чистый пример из царства насекомых, который часто используется как образец различения, бескорыстной деятельности и жертвенности. Однако, интересно, что слово «пчела» - «бхрама» в переводе с санскрита означает ещё и «ошибка, иллюзия,заблуждение». Возможно, неслучайно однажды появилась пчела Майя как героиня детской книги немецкого писателя Вальдемара Бонзельса (в 1912 году), а потом и мультфильма.
В пуранах упоминается Богиня Мать Бхрамари Деви, манифестация Шакти, победившая асура при помощи роя пчёл.
У Мориса Метерлинка есть интереснейший блестящий труд «Жизнь пчёл» (1901 года), где он не только рассказывает о пчеле, организации и законах улья, но и сопоставляет жизнь человечества с жизнью этих удивительных насекомых.
И вот что пишет автор:
«...пчёлы преподают нам снова такой же превосходный урок, как все уроки природы. Для них вмешательство высшей силы в их жизнь - факт неоспоримый. Они находятся гораздо более видимо, чем мы, в руках силы, которая может их уничтожить, изменить их расу или трансформировать их назначение; но от этого они исполняют свой глубокий и первоначальный долг не менее добросовестно. И оказывается, что именно те из них, кто добросовестнее всех исполняет этот долг, умеют наилучшим способом воспользоваться сверхъестественным вмешательством, улучшающим ныне их род.
В сущности, не так трудно, как это кажется, понять, в чём состоит непреложный долг всего сущего. Его всегда можно прочесть в органе, которым данное существо отличается от всех других и которому подчинены все остальные органы. И подобно тому, как у пчёл начертано на языке, во рту и в желудке, что они должны собирать мёд, так и в наших глазах, ушах, мозгу, во всех впадинах нашего черепа, во всей нервной системе нашего тела было начертано, что мы созданы для того, чтобы трансформировать всё потребляемое нами в особую энергию, свойства которой - единственные в своём роде на земном шаре.
Насколько известно, ни одному существу, кроме нас, не было назначено производить ту странную субстанцию, которую мы называем мыслью, интеллектом, разумом, рассудком, душой, духом, мозговой силой, добродетелью, добротой, справедливостью, знанием; хотя она имеет тысячу названий, но сущность её одна и та же. Всё внутри нас пожертвовано ей. Наши мускулы, наше здоровье, подвижность наших членов, уравновешенность наших функций, спокойствие нашей жизни носят видимый след преобладания над ними высшей силы. Она представляет то драгоценнейшее и высочайшее состояние, которого только может достигать материя. Пламя, теплота, свет, сама жизнь, инстинкт, равно как и большинство неуловимых сил, увенчавших мир ещё до нашего в нём появления, бледнели при соприкосновении с этой новой субстанцией.
Мы не знаем, куда она нас ведёт, что с нами сделает или что сделаем мы с нею, но ей одной предстоит научить нас этому, когда она достигнет полноты своей силы.
В ожидании же этого времени будем думать только о том, чтобы отдавать ей всё, чего она от нас требует, принести ей в жертву всё то, что задерживает её развитие. Несомненно, что покуда наша первая и главная обязанность заключается именно в этом. Позже она же научит нас и другим обязанностям. Она вскормит и взрастит их по мере того, как будет расти и развиваться сама, подобно тому, как воды, падающие с высот, питают и увеличивают ручьи долин, соответственно количеству пищи, ими получаемой сверху. Не будем же мучить себя вопросом, кто воспользуется силой, которая разовьётся за наш счёт. Пчёлы не ведают того, кто съест собранный ими мёд. Равным образом и мы не ведаем, кто воспользуется плодами рассеиваемой нами по всей вселенной духовной силы. Как пчёлы перепархивают с цветка на цветок и собирают мёд в количестве большем, чем необходимо для их потомства, так и мы пойдём от реальности к реальности в поисках всего того, что может снабдить пищей непостижимое пламя духовной жизни. Только тогда мы встретим любое событие уверенностью в том, что исполнили свой органический долг. Напитаем же это пламя нашими чувствами, стремлениями, всем тем, что видит, обоняет, понимает, осязает, его собственной сущностью, т.е. идеями, которые оно извлекает из опыта, наблюдения и своего отношения ко всему, с чем оно приходит в соприкосновение. Тогда настанет момент, когда все обратится вполне естественно во благо для духа, сумевшего подчиниться по доброй воле обязанностям истинно человеческим. Тогда подозрение, что его усилия, быть может, бесцельны, сделает человека ещё светлее, ещё чище, ещё бескорыстнее, ещё независимее и ещё благороднее в его горячих поисках истины».
И вот что пишет автор:
«...пчёлы преподают нам снова такой же превосходный урок, как все уроки природы. Для них вмешательство высшей силы в их жизнь - факт неоспоримый. Они находятся гораздо более видимо, чем мы, в руках силы, которая может их уничтожить, изменить их расу или трансформировать их назначение; но от этого они исполняют свой глубокий и первоначальный долг не менее добросовестно. И оказывается, что именно те из них, кто добросовестнее всех исполняет этот долг, умеют наилучшим способом воспользоваться сверхъестественным вмешательством, улучшающим ныне их род.
В сущности, не так трудно, как это кажется, понять, в чём состоит непреложный долг всего сущего. Его всегда можно прочесть в органе, которым данное существо отличается от всех других и которому подчинены все остальные органы. И подобно тому, как у пчёл начертано на языке, во рту и в желудке, что они должны собирать мёд, так и в наших глазах, ушах, мозгу, во всех впадинах нашего черепа, во всей нервной системе нашего тела было начертано, что мы созданы для того, чтобы трансформировать всё потребляемое нами в особую энергию, свойства которой - единственные в своём роде на земном шаре.
Насколько известно, ни одному существу, кроме нас, не было назначено производить ту странную субстанцию, которую мы называем мыслью, интеллектом, разумом, рассудком, душой, духом, мозговой силой, добродетелью, добротой, справедливостью, знанием; хотя она имеет тысячу названий, но сущность её одна и та же. Всё внутри нас пожертвовано ей. Наши мускулы, наше здоровье, подвижность наших членов, уравновешенность наших функций, спокойствие нашей жизни носят видимый след преобладания над ними высшей силы. Она представляет то драгоценнейшее и высочайшее состояние, которого только может достигать материя. Пламя, теплота, свет, сама жизнь, инстинкт, равно как и большинство неуловимых сил, увенчавших мир ещё до нашего в нём появления, бледнели при соприкосновении с этой новой субстанцией.
Мы не знаем, куда она нас ведёт, что с нами сделает или что сделаем мы с нею, но ей одной предстоит научить нас этому, когда она достигнет полноты своей силы.
В ожидании же этого времени будем думать только о том, чтобы отдавать ей всё, чего она от нас требует, принести ей в жертву всё то, что задерживает её развитие. Несомненно, что покуда наша первая и главная обязанность заключается именно в этом. Позже она же научит нас и другим обязанностям. Она вскормит и взрастит их по мере того, как будет расти и развиваться сама, подобно тому, как воды, падающие с высот, питают и увеличивают ручьи долин, соответственно количеству пищи, ими получаемой сверху. Не будем же мучить себя вопросом, кто воспользуется силой, которая разовьётся за наш счёт. Пчёлы не ведают того, кто съест собранный ими мёд. Равным образом и мы не ведаем, кто воспользуется плодами рассеиваемой нами по всей вселенной духовной силы. Как пчёлы перепархивают с цветка на цветок и собирают мёд в количестве большем, чем необходимо для их потомства, так и мы пойдём от реальности к реальности в поисках всего того, что может снабдить пищей непостижимое пламя духовной жизни. Только тогда мы встретим любое событие уверенностью в том, что исполнили свой органический долг. Напитаем же это пламя нашими чувствами, стремлениями, всем тем, что видит, обоняет, понимает, осязает, его собственной сущностью, т.е. идеями, которые оно извлекает из опыта, наблюдения и своего отношения ко всему, с чем оно приходит в соприкосновение. Тогда настанет момент, когда все обратится вполне естественно во благо для духа, сумевшего подчиниться по доброй воле обязанностям истинно человеческим. Тогда подозрение, что его усилия, быть может, бесцельны, сделает человека ещё светлее, ещё чище, ещё бескорыстнее, ещё независимее и ещё благороднее в его горячих поисках истины».
Комментариев нет:
Отправить комментарий