Один парикмахер, подстригая клиента, разговорился с ним о Боге.– Если бог существует, откуда столько больных людей? Откуда беспризорные дети и несправедливые войны? Если бы он действительно существовал, не было бы ни страданий, ни боли. Трудно представить себе любящего Бога, который допускает все это.
Поэтому я не верю в его существование.
Тогда клиент сказал парикмахеру:
- Знаете, что я вам скажу? Парикмахеров не существует.
- Как это так? – удивился парикмахер. – Один из них перед вами.
- Нет! – воскликнул клиент. – Их не существует, иначе не было бы заросших и небритых людей, как вон тот человек, который идет по улице.
- Ну, мил человек, дело ж не в парикмахерах. Просто люди сами ко мне не приходят.
- В том-то и дело! – подтвердил клиент. – И я о том же: Бог есть. Просто люди не ищут его и не приходят к нему. Вот почему в мире так много боли и страданий.
Тогда клиент сказал парикмахеру:
- Знаете, что я вам скажу? Парикмахеров не существует.
- Как это так? – удивился парикмахер. – Один из них перед вами.
- Нет! – воскликнул клиент. – Их не существует, иначе не было бы заросших и небритых людей, как вон тот человек, который идет по улице.
- Ну, мил человек, дело ж не в парикмахерах. Просто люди сами ко мне не приходят.
- В том-то и дело! – подтвердил клиент. – И я о том же: Бог есть. Просто люди не ищут его и не приходят к нему. Вот почему в мире так много боли и страданий.
***
Единственный человек, уцелевший после кораблекрушения, был выброшен волной на маленький необитаемый остров.
Он лихорадочно полился о том, чтобы Бог спас его. Он каждый день высматривал горизонт в поисках приближающейся помощи. Вымотавшись окончательно, он решил построить небольшой шалаш из плавающих бревен, чтобы защититься от стихий и сохранить свои владения. Но однажды, вернувшись домой после походе в поисках пищи, он нашел свой шалаш окутанным пламенем, гарь поднималась к небу. Самым ужасным оказалось то, что все было потеряно. Он был охвачен горем и гневом.
- Бог, как ты мог так поступить со мной! – рыдая, кричал он.
Рано утром на следующий день его разбудил звук корабля, приближающегося к берегу. Корабль пришел, чтобы спасти его.
- Как вы узнали, что я здесь? – спросил утомленный человек своих спасителей.
- Мы увидели твой дымовой сигнал, – ответили они.
Очень легко упасть духом, когда все вокруг плохо. Но мы не должны терять веру, потому что Бог помнит о нас, как бы ни было плохо нам. Знай, если в следующий раз твой маленький шалаш сгорит дотла, это может быть дымовой сигнал, вызывающий милость Божью.
- Бог, как ты мог так поступить со мной! – рыдая, кричал он.
Рано утром на следующий день его разбудил звук корабля, приближающегося к берегу. Корабль пришел, чтобы спасти его.
- Как вы узнали, что я здесь? – спросил утомленный человек своих спасителей.
- Мы увидели твой дымовой сигнал, – ответили они.
Очень легко упасть духом, когда все вокруг плохо. Но мы не должны терять веру, потому что Бог помнит о нас, как бы ни было плохо нам. Знай, если в следующий раз твой маленький шалаш сгорит дотла, это может быть дымовой сигнал, вызывающий милость Божью.
***
Один учитель, знаменитый своими знаниями, долго и усердно молил Бога показать ему такого человека, от которого бы он мог узнать прямейший путь, удобно ведущий к Небу. Однажды, когда он, проникнутый этим желанием, усерднее обыкновенного воссылал молитвы, ему показалось, что слышит глас свыше, повелевающий ему выйти из кельи к церковному притвору:
- Там, – говорил голос, – найдешь ты человека, которого ищешь.
Вышел учитель и нашел у дверей церковных нищего старца, всего покрытого язвами и ранами, в самом жалком виде. Проходя мимо, учитель сказал ему обычное приветствие:
- Добрый день тебе, старец!
А старец отвечал:
- Не помню, чтобы для меня был какой-нибудь день недобрым.
Учитель остановился и, как бы исправляя свое первое приветствие, промолвил:
- Я желаю, чтобы Бог дал тебе счастье.
А старец отвечал:
- Я несчастливым никогда не бывал.
Удивился учитель и, подумав, что не вслушался или не понял его ответа, присовокупил:
- Что ты говоришь? Я желаю, чтобы ты был благополучен.
- А я отвечаю тебе, что злополучным не бывал, – сказал старец.
Тогда учитель сказал:
- Желаю тебе того, что ты сам себе желаешь.
- Я ни в чем не нуждаюсь и имею все, что желаю, хотя и не ищу временного благополучия.
- Да спасет же тебя Бог, – сказал учитель, если ты презираешь мирские блага. Однако скажи мне, неужели ты один счастливец между людьми? Стало быть, несправедливы слова Иова: «человек бо рожден от жены малолетен и жизнь его наполнена бедами»; не понимаю, как один ты умел избежать несчастий?
- Точно так, как я сказал тебе, – возразил старец. – Когда ты пожелал мне доброго и счастливого дня, то я никогда несчастливым и злополучным не бывал, потому что то, что имею, мне Бог дал, за то благодарю. А счастье мое в том и состоит, что я не желаю счастья. Боязнь счастья и несчастья опасна только тому, кто их боится. Но я не забочусь о счастии и никогда не молю о нем к небесному Отцу, всем управляющему, и, таким образом, я никогда не был несчастливым, подобно тому, желания которого всегда исполняются. Голоден ли, холодно ли мне, страдаю ли от непогоды, – также хвалю Бога. Смеются ли все надо мной, – равно хвалю Его, потому что знаю, что все это делает Бог, и невозможно, чтобы то, что делает Он, было худо. Таким образом, все, – приятное и противное, сладкое и горькое, – принимаю радостно, как от руки доброго Отца. Желаю только то, что желает Бог, и потому все случается по моему желанию. Злополучен тот, кто ищет счастья в мире, потому что нет здесь другого счастья, как только полагаться во всем на волю Божию. Воля Господня и совершенно добра, и совершенно правосудна; она ни лучшею сделаться, ни худою быть не может. Она судит всех, ее – никто. Я стараюсь совершенно ее держаться и забочусь только о том, чтобы хотеть того, чего хочет Бог, и не желать того, чего он не желает. А потому и не считаю себя нисколько несчастливым, когда мою волю совершенно соединяю и согласую с волей Божией, так что у меня одно хотение или нехотение: чего хочет или не хочет Бог.
- По убеждению ли своему ты это говоришь? – возразил учитель. – Скажи же мне: так же ли ты думал, если бы Богу угодно было послать тебя в ад?
- Богу послать меня в ад? – воскликнул старец. – Но знай, что у меня два плеча дивной силы, которыми бы я ухватился за Него объятием неразлучным: одно плечо – мое глубочайшее смирение, а другое – искренняя любовь к Богу. Я так бы крепко обнял Бога, что, куда бы ни был Им послан, туда бы и Его повлек с собою, и, конечно, для меня приятнее было бы быть вне небес с Богом, нежели в небе без Него.
Удивился учитель ответам старца и понял, что кратчайший путь к Богу – быть во всем согласным с Его волей. Желая, однако, еще более испытать премудрость старца, он спросил его:
- Откуда ты пришел сюда?
- От Бога, – ответил старец.
- Где же ты нашел Бога?
_ Там, где оставил все мирское.
- А где оставил ты Бога?
- В чистоте мыслей и доброй совести.
- Кто ты сам? – спросил учитель.
- Кто бы я ни был, – отвечал старец, – но я так доволен моим положением, которое ты видишь, что поистине не поменялся бы на богатство всех царей земных. Каждый человек, умеющий владеть собою и повелевающий своими мыслями, есть царь.
- Следовательно, и ты царь: где же твое царство?
- Там, отвечал старец, указывая на небо. – Тот Царь, кому это Царство возвещено несомненными чертами.
- Кто тебя научил этому? И кто дал тебе эту премудрость – спросил, наконец, учитель.
- скажу тебе, отвечал старец, – что я целые дни провожу в молчании, и молюсь ли, упражняюсь ли в благочестивых мыслях, всегда забочусь об одном, чтобы крепко быть соединенным с Богом. А соединение с Богом и согласие с Его волею всему научают.
- Там, – говорил голос, – найдешь ты человека, которого ищешь.
Вышел учитель и нашел у дверей церковных нищего старца, всего покрытого язвами и ранами, в самом жалком виде. Проходя мимо, учитель сказал ему обычное приветствие:
- Добрый день тебе, старец!
А старец отвечал:
- Не помню, чтобы для меня был какой-нибудь день недобрым.
Учитель остановился и, как бы исправляя свое первое приветствие, промолвил:
- Я желаю, чтобы Бог дал тебе счастье.
А старец отвечал:
- Я несчастливым никогда не бывал.
Удивился учитель и, подумав, что не вслушался или не понял его ответа, присовокупил:
- Что ты говоришь? Я желаю, чтобы ты был благополучен.
- А я отвечаю тебе, что злополучным не бывал, – сказал старец.
Тогда учитель сказал:
- Желаю тебе того, что ты сам себе желаешь.
- Я ни в чем не нуждаюсь и имею все, что желаю, хотя и не ищу временного благополучия.
- Да спасет же тебя Бог, – сказал учитель, если ты презираешь мирские блага. Однако скажи мне, неужели ты один счастливец между людьми? Стало быть, несправедливы слова Иова: «человек бо рожден от жены малолетен и жизнь его наполнена бедами»; не понимаю, как один ты умел избежать несчастий?
- Точно так, как я сказал тебе, – возразил старец. – Когда ты пожелал мне доброго и счастливого дня, то я никогда несчастливым и злополучным не бывал, потому что то, что имею, мне Бог дал, за то благодарю. А счастье мое в том и состоит, что я не желаю счастья. Боязнь счастья и несчастья опасна только тому, кто их боится. Но я не забочусь о счастии и никогда не молю о нем к небесному Отцу, всем управляющему, и, таким образом, я никогда не был несчастливым, подобно тому, желания которого всегда исполняются. Голоден ли, холодно ли мне, страдаю ли от непогоды, – также хвалю Бога. Смеются ли все надо мной, – равно хвалю Его, потому что знаю, что все это делает Бог, и невозможно, чтобы то, что делает Он, было худо. Таким образом, все, – приятное и противное, сладкое и горькое, – принимаю радостно, как от руки доброго Отца. Желаю только то, что желает Бог, и потому все случается по моему желанию. Злополучен тот, кто ищет счастья в мире, потому что нет здесь другого счастья, как только полагаться во всем на волю Божию. Воля Господня и совершенно добра, и совершенно правосудна; она ни лучшею сделаться, ни худою быть не может. Она судит всех, ее – никто. Я стараюсь совершенно ее держаться и забочусь только о том, чтобы хотеть того, чего хочет Бог, и не желать того, чего он не желает. А потому и не считаю себя нисколько несчастливым, когда мою волю совершенно соединяю и согласую с волей Божией, так что у меня одно хотение или нехотение: чего хочет или не хочет Бог.
- По убеждению ли своему ты это говоришь? – возразил учитель. – Скажи же мне: так же ли ты думал, если бы Богу угодно было послать тебя в ад?
- Богу послать меня в ад? – воскликнул старец. – Но знай, что у меня два плеча дивной силы, которыми бы я ухватился за Него объятием неразлучным: одно плечо – мое глубочайшее смирение, а другое – искренняя любовь к Богу. Я так бы крепко обнял Бога, что, куда бы ни был Им послан, туда бы и Его повлек с собою, и, конечно, для меня приятнее было бы быть вне небес с Богом, нежели в небе без Него.
Удивился учитель ответам старца и понял, что кратчайший путь к Богу – быть во всем согласным с Его волей. Желая, однако, еще более испытать премудрость старца, он спросил его:
- Откуда ты пришел сюда?
- От Бога, – ответил старец.
- Где же ты нашел Бога?
_ Там, где оставил все мирское.
- А где оставил ты Бога?
- В чистоте мыслей и доброй совести.
- Кто ты сам? – спросил учитель.
- Кто бы я ни был, – отвечал старец, – но я так доволен моим положением, которое ты видишь, что поистине не поменялся бы на богатство всех царей земных. Каждый человек, умеющий владеть собою и повелевающий своими мыслями, есть царь.
- Следовательно, и ты царь: где же твое царство?
- Там, отвечал старец, указывая на небо. – Тот Царь, кому это Царство возвещено несомненными чертами.
- Кто тебя научил этому? И кто дал тебе эту премудрость – спросил, наконец, учитель.
- скажу тебе, отвечал старец, – что я целые дни провожу в молчании, и молюсь ли, упражняюсь ли в благочестивых мыслях, всегда забочусь об одном, чтобы крепко быть соединенным с Богом. А соединение с Богом и согласие с Его волею всему научают.
***
На одной лекции Мастер сказал:
- Гениальность композитора проявляется в написанной им музыке, но, разбирая ноты, гениальность не увидишь. Бог проявляет себя в Мироздании, но самым тщательным исследованием Вселенной Бога не обнаружишь, подобно тому, как старательным обследованием тела не выявишь душу.
После лекции кто-то спросил:
- Как же тогда постичь Бога?
- Смотреть на мир, ничего при этом не анализируя.
- А как нужно смотреть?
- Крестьянин, стремящийся найти красоту в закате солнца, тучи, небо и линию горизонта до тех пор, пока не осознает, что красота не существует сама по себе. Красота – это способность видеть. Попытки познать Бога будут тщетными до тех пор, пока вы не поймете, что Бога нельзя увидеть как некую сущность, для этого требуется особое умение видеть, свойственное лишь маленьким детям, – не искаженное надуманными доктринами и убеждениями.
- Гениальность композитора проявляется в написанной им музыке, но, разбирая ноты, гениальность не увидишь. Бог проявляет себя в Мироздании, но самым тщательным исследованием Вселенной Бога не обнаружишь, подобно тому, как старательным обследованием тела не выявишь душу.
После лекции кто-то спросил:
- Как же тогда постичь Бога?
- Смотреть на мир, ничего при этом не анализируя.
- А как нужно смотреть?
- Крестьянин, стремящийся найти красоту в закате солнца, тучи, небо и линию горизонта до тех пор, пока не осознает, что красота не существует сама по себе. Красота – это способность видеть. Попытки познать Бога будут тщетными до тех пор, пока вы не поймете, что Бога нельзя увидеть как некую сущность, для этого требуется особое умение видеть, свойственное лишь маленьким детям, – не искаженное надуманными доктринами и убеждениями.
***
Закончив службу, священник объявил:
- В следующее воскресенье я буду беседовать с вами на тему лжи. Чтобы вам было легче понять, о чем пойдет речь, прочитайте перед этим дома семнадцатую главу Евангелия от Марка.
В следующее воскресенье священник перед началом своей проповеди объявил:
- Прошу тех, кто выполнил задание и прочел семнадцатую главу, поднять руки.
Почти все присутствующие подняли руки.
- Вот именно с вами я и хотел поговорить о лжи, – сказал священник. – У Марка нет семнадцатой главы.
- В следующее воскресенье я буду беседовать с вами на тему лжи. Чтобы вам было легче понять, о чем пойдет речь, прочитайте перед этим дома семнадцатую главу Евангелия от Марка.
В следующее воскресенье священник перед началом своей проповеди объявил:
- Прошу тех, кто выполнил задание и прочел семнадцатую главу, поднять руки.
Почти все присутствующие подняли руки.
- Вот именно с вами я и хотел поговорить о лжи, – сказал священник. – У Марка нет семнадцатой главы.
***
Один человек спросил однажды старца, дарует ли Бог прощение грешникам. И старец ответил:
- Скажи мне, ты порежешь руку или сломаешь ногу, ты отрежешь их и вы кинешь как непригодные?
Человек ответил:
- Нет. Я буду лечить их, пока не выздоровею.
Старец заключил:
- Если ты заботишься о своем теле, неужели же Бог не будет милосердным к своему собственному образу?
- Скажи мне, ты порежешь руку или сломаешь ногу, ты отрежешь их и вы кинешь как непригодные?
Человек ответил:
- Нет. Я буду лечить их, пока не выздоровею.
Старец заключил:
- Если ты заботишься о своем теле, неужели же Бог не будет милосердным к своему собственному образу?
***
Однажды ночную молитву брата Бруно нарушило громкое кваканье гигантской лягушки. Все его попытки не обращать внимания на эти звуки оказались безуспешными, поэтому он крикнул из окна:
- А ну, тихо! Мне нужно помолиться.
Брат Бруно был святым, и его просьба была выполнена незамедлительно. Все живые существа замолкли, чтобы молитве ничего не мешало.
Но тут раздался еще один звук, помешавший Бруно восхвалять Бога. Внутренний голос сказал:
- Может быть, Богу кваканье этой лягушки слышать не менее приятно, чем пение твоих псалмов.
- Как может кваканье лягушки радовать уши Господа? – насмешливо возразил Бруно.
Но голос не собирался сдаваться:
- А зачем, по-твоему, Бог изобрел звук?
Бруно решил выяснить это. Он высунулся из окна и приказал: «Пойте!». Воздух наполнился равномерным кваканьем лягушки под сумасшедший аккомпанемент сородичей со всех близлежащих водоемов. Бруно прислушался к звукам, и голоса перестали раздражать его; он обнаружил, что если не сопротивляться им, то они лишь обогащают тишину ночи.
С этим открытием сердце Бруно ощутило единые вибрации со всей Вселенной, и впервые в своей жизни он понял, что означает истинная молитва.
- А ну, тихо! Мне нужно помолиться.
Брат Бруно был святым, и его просьба была выполнена незамедлительно. Все живые существа замолкли, чтобы молитве ничего не мешало.
Но тут раздался еще один звук, помешавший Бруно восхвалять Бога. Внутренний голос сказал:
- Может быть, Богу кваканье этой лягушки слышать не менее приятно, чем пение твоих псалмов.
- Как может кваканье лягушки радовать уши Господа? – насмешливо возразил Бруно.
Но голос не собирался сдаваться:
- А зачем, по-твоему, Бог изобрел звук?
Бруно решил выяснить это. Он высунулся из окна и приказал: «Пойте!». Воздух наполнился равномерным кваканьем лягушки под сумасшедший аккомпанемент сородичей со всех близлежащих водоемов. Бруно прислушался к звукам, и голоса перестали раздражать его; он обнаружил, что если не сопротивляться им, то они лишь обогащают тишину ночи.
С этим открытием сердце Бруно ощутило единые вибрации со всей Вселенной, и впервые в своей жизни он понял, что означает истинная молитва.
***
Как-то два инока пришли к Иосифу с просьбой объяснить им, лучше ли им с радостью принимать посещающих их братьев или не выражать этой радости. Они не успели еще открыть рта, чтобы изложить ему свое затруднение, как он предупредил их вопрос и вошел в свою келью. Там покрылся старым рубищем и прошелся между ними в таком одеянии, не говоря ни слова.
Затем он снял с себя рубище, надел хорошую одежду, которую употреблял в праздничные дни, и снова прошелся между ними. Наконец он оделся, как одевался постоянно, и сел с ними.
Монахи смотрели на него с удивлением, не понимая ничего из того, что он представил.
Тогда он им сказал:
- Хорошо ли заметили вы, что я сделал?
- Да, – ответили они.
- Но, – прибавил Иосиф, – заметили ли вы, чтобы перемена в платье изменила что-нибудь и во мне? Стал ли я хуже, надев рубище? Стал ли я лучше, надев лучшую одежду?
- Конечно, нет!
- Помните же, что все созданное, даже и люди, не должно ничего изменять своим появлением в нашем внутреннем мире. Принимай с радостью и невинностью, и с христианской любовью братьев, которые посетят вас. А если никто не придет к вам, храните себя в сосредоточении духа.
Затем он снял с себя рубище, надел хорошую одежду, которую употреблял в праздничные дни, и снова прошелся между ними. Наконец он оделся, как одевался постоянно, и сел с ними.
Монахи смотрели на него с удивлением, не понимая ничего из того, что он представил.
Тогда он им сказал:
- Хорошо ли заметили вы, что я сделал?
- Да, – ответили они.
- Но, – прибавил Иосиф, – заметили ли вы, чтобы перемена в платье изменила что-нибудь и во мне? Стал ли я хуже, надев рубище? Стал ли я лучше, надев лучшую одежду?
- Конечно, нет!
- Помните же, что все созданное, даже и люди, не должно ничего изменять своим появлением в нашем внутреннем мире. Принимай с радостью и невинностью, и с христианской любовью братьев, которые посетят вас. А если никто не придет к вам, храните себя в сосредоточении духа.
***
Был один трудолюбивый старец, который утруждал себя телесно, но имел плохую память и был очень рассеянным. Он пришел к авве Иоанну Колову и спросил его о забывчивости. И услышал слово от него, и вернулся в свою келью, но забыл, что Иоанн сказал ему. Он пошел снова спросить его и услышал от него слово. Он вернулся в свою келью и снова забыл слово. И таким образом, многократно уходя, терял слышанное по своей забывчивости. После этого, еще встретившись со старцем, сказал:
- Знаешь, авва, я опять забыл, что ты мне говорил. Но чтобы не беспокоить тебя, я не приходил.
Авва Иоанн сказал ему:
- Пойди, зажги светильник.
И он зажег. И сказал ему еще авва:
- Принеси другие светильники и зажги от него.
Он сделал так. И говорил авва Иоанн старцу:
- Неужели терпит что-нибудь светильник, когда от него зажигают другие светильники?
Тот ответил:
- Нет.
Авва на это сказал:
- Так и Иоанн. Хотя бы весь скит ходил ко мне, не воспрепятствовал бы мне в благодати Божией. Потому, когда захочешь, приходи, нисколько не рассуждая.
- Знаешь, авва, я опять забыл, что ты мне говорил. Но чтобы не беспокоить тебя, я не приходил.
Авва Иоанн сказал ему:
- Пойди, зажги светильник.
И он зажег. И сказал ему еще авва:
- Принеси другие светильники и зажги от него.
Он сделал так. И говорил авва Иоанн старцу:
- Неужели терпит что-нибудь светильник, когда от него зажигают другие светильники?
Тот ответил:
- Нет.
Авва на это сказал:
- Так и Иоанн. Хотя бы весь скит ходил ко мне, не воспрепятствовал бы мне в благодати Божией. Потому, когда захочешь, приходи, нисколько не рассуждая.
***
Однажды старец и его ученик вошли в ворота большого города, чтобы рассказать о христианской вере.
Один христианин, житель этого города, подошел к нему и сказал:
- Отчет, вряд ли нужны жителям этого города твои проповеди. Жители эти тяжелы сердцем и сопротивляются слову истины. Они совсем не хотят учиться. Не трать свое время на них.
Старец посмотрел на него и сказал:
- Ты прав.
Несколько минут спустя подошел к старцу другой христианин и сказал:
- Отче, не сомневайся: ты будешь радушно принят в этом прекрасном городе. Люди ждут тебя и надеются услышать драгоценные слова Евангельского учения, исходящего из твоих уст. Они истосковались по знанию и готовы к служению. Их сердца и умы открыты для тебя.
Старец посмотрел на него и сказал:
- Ты прав.
Ученик не выдержал и спросил старца:
- Отче, объясни мне, как ты и одному и другому сказал одни и те же слова, хотя они говорили тебе совершенно противоположные вещи.
Старец сказал ученику:
- Ты прав. Но ты наверняка заметил, что оба человека изрекали истину, соответствующую их пониманию мира. Первый во всем видит только плохое, второй ищет хорошее. Оба воспринимают мир таким, каким они ожидают его увидеть. Каждый из них исходит из своего опыта понимания этого мира. Ни один из них не солгал. Оба они сказали правду. Только не всю.
Один христианин, житель этого города, подошел к нему и сказал:
- Отчет, вряд ли нужны жителям этого города твои проповеди. Жители эти тяжелы сердцем и сопротивляются слову истины. Они совсем не хотят учиться. Не трать свое время на них.
Старец посмотрел на него и сказал:
- Ты прав.
Несколько минут спустя подошел к старцу другой христианин и сказал:
- Отче, не сомневайся: ты будешь радушно принят в этом прекрасном городе. Люди ждут тебя и надеются услышать драгоценные слова Евангельского учения, исходящего из твоих уст. Они истосковались по знанию и готовы к служению. Их сердца и умы открыты для тебя.
Старец посмотрел на него и сказал:
- Ты прав.
Ученик не выдержал и спросил старца:
- Отче, объясни мне, как ты и одному и другому сказал одни и те же слова, хотя они говорили тебе совершенно противоположные вещи.
Старец сказал ученику:
- Ты прав. Но ты наверняка заметил, что оба человека изрекали истину, соответствующую их пониманию мира. Первый во всем видит только плохое, второй ищет хорошее. Оба воспринимают мир таким, каким они ожидают его увидеть. Каждый из них исходит из своего опыта понимания этого мира. Ни один из них не солгал. Оба они сказали правду. Только не всю.
***
Однажды по дороге шла толпа людей. Каждый нес на плече свой крест. Одному человеку казалось, что его крест очень тяжелый. Он был очень хитрым. Приотстав от всех, он зашел в лес и отпилил часть креста. Довольный, что обхитрил всех, он их догнал и пошел дальше. Вдруг на пути появилась пропасть. Все положили свои кресты и перешли. Хитрый человек остался на той стороне, так как его крест оказался коротким.
***
Жил в некоем монастыре нерадивый монах: он часто опаздывал к службе, огорчал этим братьев и вынуждал гневаться игумена. Иноки роптали и даже просили настоятеля изгнать его.
И вот этот монах заболел, болезнь усиливалась, и он уже приближался к смерти. Огорчены были братья, что погибнет душа несчастного. Собрались они у одра его, чтобы облегчить предсмертные страдания своей молитвой, но что же видят они? Этот монах умирал смертью праведника. Лицо его выражало спокойствие и радость.
Когда он немного очнулся, братья спросили:
- Какое утешение получил ты от Бога? С кем ты беседовал, как с близкими своими?
И умирающий, собрав последние силы, отвечал:
- Братья, вы знаете, что я жил недостойно, и вот я увидел, как демоны окружили мой одр, в руках их был лист, сверху донизу исписанный моими грехами. Они приблизились ко мне, Ангел же хранитель мой стоял вдалеке и плакал. И вдруг я услышал голос с неба: «Не судите, да не судимы будете! Этот монах не осудил никого, и Я прощаю его!» – и тотчас хартия в руках демонов загорелась, и они с воплями исчезли. Подошел ко мне Ангел и приветствовал меня, и я говорил с ним. После принятия монашества я не осудил ни одного человека! Братья, вы осуждали меня и осуждали справедливо, а я, грешный, не осудил никого.
И вот этот монах заболел, болезнь усиливалась, и он уже приближался к смерти. Огорчены были братья, что погибнет душа несчастного. Собрались они у одра его, чтобы облегчить предсмертные страдания своей молитвой, но что же видят они? Этот монах умирал смертью праведника. Лицо его выражало спокойствие и радость.
Когда он немного очнулся, братья спросили:
- Какое утешение получил ты от Бога? С кем ты беседовал, как с близкими своими?
И умирающий, собрав последние силы, отвечал:
- Братья, вы знаете, что я жил недостойно, и вот я увидел, как демоны окружили мой одр, в руках их был лист, сверху донизу исписанный моими грехами. Они приблизились ко мне, Ангел же хранитель мой стоял вдалеке и плакал. И вдруг я услышал голос с неба: «Не судите, да не судимы будете! Этот монах не осудил никого, и Я прощаю его!» – и тотчас хартия в руках демонов загорелась, и они с воплями исчезли. Подошел ко мне Ангел и приветствовал меня, и я говорил с ним. После принятия монашества я не осудил ни одного человека! Братья, вы осуждали меня и осуждали справедливо, а я, грешный, не осудил никого.
***
Как-то раз одному человеку приснился сон. Ему снилось, будто он идет песчаным берегом, а рядом с ним – Господь. На небе мелькали картины из его жизни, и после каждой из них он замечал на песке две цепочки следов: одну – от его ног, другую – от ног Господа.
Когда перед ним промелькнула последняя картина из его жизни, он оглянулся на следы на песке. И увидел, что часто вдоль его жизненного пути тянулась лишь одна цепочка следов. Заметил он также, что это были самые тяжелые и несчастные времена в его жизни.
Он сильно опечалился и стал спрашивать Господа:
- Не Ты ли говорил мне: если последую путем Твоим, Ты не оставишь меня. Но я заметил, что в самые трудные времена моей жизни лишь одна цепочка следов тянулась по песку. Почему же Ты покидал меня, когда я больше всего нуждался в Тебе?
Господь отвечал:
-Мое милое, милое дитя. Я люблю тебя и никогда тебя не покину. Когда были в твоей жизни горе и испытания, лишь одна цепочка следов тянулась по дороге. Потому что в те времена Я нес тебя на руках.
Когда перед ним промелькнула последняя картина из его жизни, он оглянулся на следы на песке. И увидел, что часто вдоль его жизненного пути тянулась лишь одна цепочка следов. Заметил он также, что это были самые тяжелые и несчастные времена в его жизни.
Он сильно опечалился и стал спрашивать Господа:
- Не Ты ли говорил мне: если последую путем Твоим, Ты не оставишь меня. Но я заметил, что в самые трудные времена моей жизни лишь одна цепочка следов тянулась по песку. Почему же Ты покидал меня, когда я больше всего нуждался в Тебе?
Господь отвечал:
-Мое милое, милое дитя. Я люблю тебя и никогда тебя не покину. Когда были в твоей жизни горе и испытания, лишь одна цепочка следов тянулась по дороге. Потому что в те времена Я нес тебя на руках.
***
Одному человеку казалось, что он живет очень тяжело. И пошел он однажды к Богу, рассказал о своих несчастьях и попросил у него:
- Можно я выберу себе иной крест?
Посмотрел Бог на человека с улыбкой, завел его в хранилище, где были кресты и говорит:
- Выбирай.
Зашел человек в хранилище, посмотрел и удивился: каких только здесь нет крестов: и маленькие, и большие, и средние, и тяжелые, и легкие. Долго ходил человек по хранилищу, выискивая крест по своим силам, и, наконец, нашел такой, который его полностью устраивал, подошел к Богу и говорит:
- Боже, можно мне взять этот?
- Можно, – ответил Бог. – Это твой собственный и есть.
- Можно я выберу себе иной крест?
Посмотрел Бог на человека с улыбкой, завел его в хранилище, где были кресты и говорит:
- Выбирай.
Зашел человек в хранилище, посмотрел и удивился: каких только здесь нет крестов: и маленькие, и большие, и средние, и тяжелые, и легкие. Долго ходил человек по хранилищу, выискивая крест по своим силам, и, наконец, нашел такой, который его полностью устраивал, подошел к Богу и говорит:
- Боже, можно мне взять этот?
- Можно, – ответил Бог. – Это твой собственный и есть.
***
Пришли к святому епископу Амону братья одного монастыря и стали жаловаться на монаха, который пал так низко, что к нему ночью приходила женщина, и стали требовать от преподобного Амона, чтобы он изгнал этого монаха, сняв с него иноческие одежды.
Епископ отказался:
- Я не поверю, пока не смогу убедиться в этом сам. И вот монахи проследили, как блудница зашла в келью этого несчастного инока, и сообщили об этом епископу. И он сказал:
- Пойдемте вместе.
Постучались в дверь к монаху; тот, трепещущий от страха, вышел им навстречу. Епископ с братией вошли в келью. Амон догадался, что монах спрятал свою ночную гостью под стоящей в келье бочкой. Он сел на эту бочку и сказал монахам:
- Обыщите все углы комнаты.
Те начали искать, залезли в погреб, но никого, конечно, найти не смогли. Никто из них не посмел попросить: «Встань, Владыка, мы посмотрим под бочкой». Постояв, они сказали:
- Мы никого не нашли.
Амон ответил им:
- Видите, как вы согрешили? Идите и кайтесь.
А сам остался тем монахом, подошел к нему, не сказав и слова в укор, а только, взяв его руку с любовью, шепнул ему тихо:
- Брат, брат, следи за душой своей, помни, как коротка эта жизнь, – и вышел.
Епископ отказался:
- Я не поверю, пока не смогу убедиться в этом сам. И вот монахи проследили, как блудница зашла в келью этого несчастного инока, и сообщили об этом епископу. И он сказал:
- Пойдемте вместе.
Постучались в дверь к монаху; тот, трепещущий от страха, вышел им навстречу. Епископ с братией вошли в келью. Амон догадался, что монах спрятал свою ночную гостью под стоящей в келье бочкой. Он сел на эту бочку и сказал монахам:
- Обыщите все углы комнаты.
Те начали искать, залезли в погреб, но никого, конечно, найти не смогли. Никто из них не посмел попросить: «Встань, Владыка, мы посмотрим под бочкой». Постояв, они сказали:
- Мы никого не нашли.
Амон ответил им:
- Видите, как вы согрешили? Идите и кайтесь.
А сам остался тем монахом, подошел к нему, не сказав и слова в укор, а только, взяв его руку с любовью, шепнул ему тихо:
- Брат, брат, следи за душой своей, помни, как коротка эта жизнь, – и вышел.
***
Пришел как-то к своему учителю ученик и спросил его:
- Как я могу достигнуть сверхчувственной жизни так, чтобы видеть Бога, и слышать, и говорить с Ним?
Учитель ответил:
- Когда ты будешь в состоянии хотя бы на минуту заставить себя войти туда, где не живет ни одно живое существо, ты услышишь Бога.
- Близко это или далеко?
- Это в тебе, и если ты можешь на время остановить мысли и желания, ты услышишь невыразимые слова Бога, – сказал учитель.
- Как я могу услышать речь Бога, когда я не буду ни думать, ни говорить?
- Когда ты не будешь ни думать от себя самого, ни желать от себя самого; когда твой ум и воля станут спокойными и пассивно отдадутся восприятию выражений Вечного Слова и Духа; когда твоя душа расправит крылья и поднимется над тем, что временно; когда ты отвлеченным мышлением запрешь на замок воображение и внешние чувства, – тогда Вечный Слух, Зрение, Речь откроются в тебе, и Бог услышит и увидит через тебя, потому что ты будешь органом Его Духа, и Бог будет говорить в тебе и будет шептать твоему духу, и твой Дух услышит Его голос. Поэтому блажен ты, если можешь остановить колесо твоего воображения и чувств, так как на самом деле нет ничего, кроме твоих собственных слуха и желания, которые препятствуют тебе и не дают видеть и слышать Бога.
- Как я могу достигнуть сверхчувственной жизни так, чтобы видеть Бога, и слышать, и говорить с Ним?
Учитель ответил:
- Когда ты будешь в состоянии хотя бы на минуту заставить себя войти туда, где не живет ни одно живое существо, ты услышишь Бога.
- Близко это или далеко?
- Это в тебе, и если ты можешь на время остановить мысли и желания, ты услышишь невыразимые слова Бога, – сказал учитель.
- Как я могу услышать речь Бога, когда я не буду ни думать, ни говорить?
- Когда ты не будешь ни думать от себя самого, ни желать от себя самого; когда твой ум и воля станут спокойными и пассивно отдадутся восприятию выражений Вечного Слова и Духа; когда твоя душа расправит крылья и поднимется над тем, что временно; когда ты отвлеченным мышлением запрешь на замок воображение и внешние чувства, – тогда Вечный Слух, Зрение, Речь откроются в тебе, и Бог услышит и увидит через тебя, потому что ты будешь органом Его Духа, и Бог будет говорить в тебе и будет шептать твоему духу, и твой Дух услышит Его голос. Поэтому блажен ты, если можешь остановить колесо твоего воображения и чувств, так как на самом деле нет ничего, кроме твоих собственных слуха и желания, которые препятствуют тебе и не дают видеть и слышать Бога.
***
Однажды Иисус Христос проходил через одно селение. Собралась большая толпа недовольных людей, которые, окружив Христа, начали поносить его. Иисус Христос стоял и улыбался. Один человек, наблюдавший за происходящим, подошел к Иисусу и спросил, почему тот ведет себя так. Он ответил:
- Каждый дает то, что имеет в своем кошельке.
- Каждый дает то, что имеет в своем кошельке.
***
К одной старой женщине в селе явился Бог.
Она рассказал об этом батюшке, который, заботясь о духовном устроении своей прихожанки, сказал ей:
- Если Бог явится вам в следующий раз, попросите Его рассказать вам о моих грехах, которые лишь одному Ему известны. Это будет достаточным доказательством того, что именно Бог, а не кто-то другой является вам.
Женщина пришла через месяц, и священник спросил, являлся ли ей Бог снова. Она утвердительно кивнула.
- Вы задали Ему вопрос?
- Да, сказала.
- И что Он сказал?
Он сказал:
- Скажите своему священнику, что Я забыл его грехи.
- Действительно, это был Бог, – сказал батюшка.
Она рассказал об этом батюшке, который, заботясь о духовном устроении своей прихожанки, сказал ей:
- Если Бог явится вам в следующий раз, попросите Его рассказать вам о моих грехах, которые лишь одному Ему известны. Это будет достаточным доказательством того, что именно Бог, а не кто-то другой является вам.
Женщина пришла через месяц, и священник спросил, являлся ли ей Бог снова. Она утвердительно кивнула.
- Вы задали Ему вопрос?
- Да, сказала.
- И что Он сказал?
Он сказал:
- Скажите своему священнику, что Я забыл его грехи.
- Действительно, это был Бог, – сказал батюшка.
Комментариев нет:
Отправить комментарий