Саи пробыл в Хоспите несколько недель. Вернувшись в Ураваконду, на следующий день он отправился в школу. До ворот учебного заведения его провожал местный акцизный инспектор, Шри Анджанеюлу, почитавший Сатью как Саи Бабу. Всю дорогу инспектору казалось, что мальчика окружает сияние, и он расстался с ним у порога школы с большой неохотой. Шри казалось – он что‑то теряет, и сегодня должно случиться нечто важное.
Это было 20 октября 1940 года. И Шри оказался прав. Сатья покинул школу через несколько минут. Вернувшись домой, он швырнул учебники в угол. Услышав шум, из кухни выглянула невестка. Увидев ее, Сатья крикнул:
– Я больше не ваш Сатья. Я – Саи.
Невестка вскрикнула и упала на пол. Как выяснилось, ее ослепило сияние, исходящее от Сатьи.
– Я ухожу, – объяснил ей Саи. – Я больше не принадлежу вам. Иллюзии окончательно исчезли. Мои бхакты и та работа, что я должен совершить, ждут меня. Я не могу оставаться с вами… (Бхакты – постоянные спутники Господа, и когда Бог воплощается на земле, то Его бхакты также принимают рождение, чтобы служить Господу.)
Сказав это, Сатья повернулся и вышел из дома. Услышав шум, Сешама догнал Сатью на улице и попытался отговорить его от такого решения. Но мальчик осторожно освободил свою руку от удерживающей руки брата:
– Не обманывай себя, я не твой брат. Прекрати попытки «излечить» меня. Я – Саи. Я ничем не связан с вами.
Шри Нараяна, знаток шастр и сосед Сешамы, вышел на улицу, пытаясь понять, что за крики доносятся оттуда. И тут же упал ниц к ногам Саи Бабы: он увидел сияние, исходящее от мальчика!
Саи благословил его и сказал:
– Майя исчезла. Я ухожу. Моя работа ждет меня.
Сешама, несущий ответственность за Саи перед родителями, вновь пытался остановить его, уговаривая, чтобы тот остался в его доме хотя бы до их приезда. Но Сатья сказал, что, однажды оставив этот порог, он не вернется за него снова. Но, чтобы не расстраивать людей, которые еще недавно были его родственниками, согласился некоторое время побыть в городе. Он отправился в сад при домике акцизного инспектора.
Весть о том, что Саи Баба окончательно отрекся от всего земного, мигом облетела город. В сад инспектора потянулись люди с цветами и фруктами, желающие поклониться Саи Бабе. Он сидел на камне среди деревьев и принимал подношения. Вокруг него звучал хор сотни голосов, распевающий молитвы. Люди до сих пор помнят ту первую молитву, которой научил их Саи:
| Манаса баджаре гуручаранам Дустара бхава сагара таранам. |
В переводе это означает: «О мой ум, поклоняйся стопам гуру. В этом спасение из бушующего океана самсары!» (Самсара – циклическое состояние, безначальное и бесконечное колесо перерождений.)
Вскоре в сад явились и одноклассники Сатьи. Многие жалели, что уже не смогут видеть его каждый день. Другие радовались, что их знакомый стал воплощением Бога, и почитали его курениями и камфарой. Третьи же просто смеялись над ним как над сумасшедшим.
Три дня продолжалась молитва в саду акцизного инспектора. Слухи о событии разлетелись по округе. Приехал даже фотограф местной газеты, который готовил репортаж о необычном мальчике. Он долго устанавливал громоздкий фотоаппарат и пожаловался Сатье, что камень, на котором тот сидел, к сожалению, портит весь вид.
– Фотографируй так, – ответил ему Сатья, – на твоих карточках не будет этого камня, я обещаю тебе!
Когда пластины был проявлены, на месте камня обнаружилась фигура Саи Бабы из Ширди.
В этот же день во время молитвы Саи тихо и спокойно сказал:
– О, майя пришла!
Все оглянулись и поняли, что он имеет в виду мать, Ишварамму, которая приехала из Путтапарти. Она подошла к Саи и стала умолять его вернуться домой.
– Ты же мой сын и, значит, принадлежишь мне, – сказал она в сердцах.
– Разве может кто‑нибудь кому‑то принадлежать? – спокойно ответил Саи.
Ишварамма, увидев всю решимость сына в этой фразе, зарыдала, но даже это не могло заставить Саи изменить решение. Он сидел словно каменный и постоянно повторял:
– Это майя, это все майя…
Мать не успокаивалась, и он попросил ее приготовить ему какой‑нибудь еды. Через час она вернулась в сад, принеся несколько блюд. Саи взял их и, перемешав всю еду, сделал несколько небольших шариков.
– Дай мне их, – попросил он Ишварамму. Она предложила ему шарики, он проглотил их и произнес:
– Ну, вот и все. Теперь майя ушла окончательно. Тебе нет нужды тревожиться…
После этих слов он повернулся и пошел к толпе своих поклонников. Ишварамма вернулась в дом старшего сына. Узнав, что Саи объявил своим почитателям о том, что собирается покинуть город, она вновь пошла к нему и стала спрашивать, куда же он решил отправиться.
– Я не знаю, – ответил он. – Но зачем ты хочешь это знать?
Она стала уговаривать его вернуться в Путтапарти, обещая, что семья никак не будет ему докучать и лишь станет исполнять его желания, не отвлекая от общения с верующими.
Саи согласился и через несколько дней отбыл в Путтапарти. Перед его отъездом Шри Анджанеюлу совершил обряд поклонения его стопам. Горожане проводили Саи до выезда из города, организовав процессию с музыкой и совершив по пути несколько арати. Саи Баба же благословлял их вибхути.
Наверное, по поводу священного пепла стоит сказать еще несколько слов. Ширди Саи целыми днями поддерживал пламя костра, а всех приходящих к нему благословлял горстками пепла. Саи Бабе для благословения костер оказался не нужен: он материализовал пепел в своих руках.
Пепел, как говорит Баба, связан с Шивой, и почитатели Саи именуют его Кайласа‑вибхути (Кайласа – обитель Шивы). Вибхути означает «благая божественная сила», а сам пепел называется бхасма и считается, что он испепеляет грехи, устраняет опасности и отгоняет злых духов. Саи Баба любит подчеркивать, что пепел является напоминанием о бренности тела, так как рано или поздно оно превратится в горстку пепла. Процесс появления в руках Саи Бабы пепла описан сотни раз. Свою правую ладонь он направляет вниз ровно или порою под некоторым наклоном, делает пару легких движений, затем пальцы закрываются, чтобы уже появившийся пепел не упал на землю. Считается, что Саи Баба материализует в среднем около четырехсот граммов пепла в день. Получается, что за свою жизнь он благословил уже почти десятью тоннами пепла!
Пепел, который дал Баба, почитатели наносят на лоб для исцеления, берут его в рот или пьют, разведя водой. Паломники научились различать виды пепла и утверждают, что Баба может давать около ста его разновидностей, каждая из которых предназначена для конкретных целей. Порою пепел появляется в виде маленьких твердых кубиков, но чаще – это порошок. По цвету он также различен: иногда очень темный, а порою – сверкающе белый, встречается и любых промежуточных оттенков. Пепел бывает с приятным сладким запахом, но может пахнуть остро, как индийские специи. Есть разница и во вкусе: паломники пробовали и горький, и острый, и соленый, и сладкий.
Иногда, когда Саи желает выделить просящего, он создает вместе с пеплом небольшую шкатулку для его хранения. А если пепла человеку необходимо много, при тяжелой болезни, например, то Баба просит принести какую‑нибудь пустую емкость, и после легкого постукивания по ее стенкам она наполняется пеплом.
Порою Баба вынимает кубики пепла из песка. Как‑то, просто зачерпнув пригоршню песка, он высыпал его на принесенное блюдо, и все увидели, что это уже не песок, а бхути.
Когда по праздникам Баба следует в торжественной процессии, многие замечают, что тонкие струйки пепла стекают с его волос, лица и рук. Иногда, желая благословить кого‑нибудь из паломников, Баба прикасается пустой рукой к его лбу и оставляет след пепла.
Новые доказательства воплощения
В Путтапарти Саи некоторое время прожил в доме Педды Венкапы Раджу, но затем переселился в дом Суббараджу, брата Ишвараммы. А чуть позже переехал в дом Суббаммы Карнамы, в котором еще в детстве укрывался в горькие минуты.
Слава о новом воплощении Ширди Саи разлеталась по Индии быстрее птиц. Вскоре в Путтапарти приехала вдова раджи из Чинчоли. Ее муж был большим почитателем Ширди Саи, и тот даже несколько раз бывал в Чинчоли, подолгу гостя в доме раджи. Пообщавшись немного с Сатьей, вдова стала уговаривать его посетить свой дом. Возможно, даже признав в мальчике Саи, она хотела окончательно его проверить.
Сатья отправился к ней, и первое, что сказал, войдя в дом, было:
– При мне здесь было не так…
Дом и в самом деле после смерти Ширди Саи был перестроен, и Сатья уверенно указал на все изменения. Вдова была окончательно покорена и потрясена.
Выйдя во двор дома, Сатья спросил:
– А где дерево маргоссы, раньше оно росло здесь… Находясь в прежнем теле, я любил под ним отдыхать…
Когда же вдова подтвердила, что дерево, под которым и в самом деле любил сидеть Ширди Саи, срублено, Сатья сказал:
– Вижу, вы также засыпали колодец. А ведь в нем была такая вкусная вода…
– Вода иссякла, Баба, – ответила вдова.
– Ну, ничего, – ответил Сатья, – зато вы построили новые конюшни и сараи…
И он показал на строения, которых при жизни святого из Ширди не было. Вдова подтвердила и это. Сатья хитро улыбнулся:
– Ну что, достаточно для того, чтобы понять, что мы с вами уже давно знакомы?
Вдова упала на колени и стала просить прощения у святого. Через несколько дней Сатья спросил у вдовы:
– А где та маленькая статуэтка, которую я подарил вашему мужу?
Вдова ответила, что не слышала об этом. Сатья подробно описал статуэтку, и через несколько часов слуги нашли подарок Ширди Бабы в одном из сундуков на чердаке дома. Вдова всплеснула руками:
– Я прекрасно помню, как убирала эту вещицу, но я не знала, что это ваш подарок!
В Чинчоли жили и другие последователи Ширди Саи, и Сатья попросил пригласить их в гости. Хотя вдова всячески уверяла их в подлинности воплощения, они отнеслись к мальчику с недоверием. Сатья же не только назвал всех по именам, но и напомнил какие‑то разговоры, которые происходили между ними больше двадцати лет назад.
Так что возвращение из Чинчоли было триумфальным. Забегая немного вперед, хочется рассказать еще об одном почитателе Ширди Бабы, чей путь пересекся с Саи спустя много лет и весьма удивительным образом.
М. С. Диксит, дядя которого, Хари С. Диксит, был членом законодательного совета Бомбея и большим поклонником Ширди Бабы, рассказывал, что несколько раз, будучи еще маленьким, бывал в Ширди. В первый раз это произошло в 1909 году. Через пару лет у мальчика начались сильные головные боли. Мигрень возникала вечером и порою не проходила до самого утра. Дядя снова отвез мальчика в Ширди, обещая, что Саи исцелит его. Вместе с другими преданными тот сидел у костра Саи. Казалось, что Баба, степенно беседуя со взрослыми последователями, не обращает на него никакого внимания. Но внезапно святой, оборвав разговор, обратился к мальчику:
– Ты что тут сидишь, а ну‑ка иди домой!
Мальчик испуганно вскочил и начал объяснять Саи, что у него сильные головные боли, а когда он находится возле костра, то боль стихает. Саи не слушал его:
– Ты должен уйти!
Все, кто бывал у Саи, прежде чем уйти, брали из костра пепел и давали его Бабе для благословения на дорогу. Мальчик, хотя и был обижен на Ширди Саи, все же взял из костра пепел и поднес его святому. Тот, немного подержав его в руке, с силой втер в лоб мальчика, тому даже стало немного больно.
Вечером юный Диксит сказал дяде:
– Я больше не поеду сюда! Мне так понравилось здесь в первый раз, а сейчас он не только прогнал меня от костра, но и так больно втер пепел в лоб! У меня такое ощущение, что он просто бил мне по голове.
Хари Диксит рассмеялся:
– Ну ты глупец! Разве ты не понял, что от костра он прогонял не тебя, а твою боль? А его удар в твой дубовый лоб означал, что боль уже никогда не вернется!
Действительно, с этого дня голова у Диксита больше никогда не болела. После этого он стал горячим поклонником Бабы и даже посещал кружок его сторонников в Бомбее.
В 1918 году Диксит заболел геморроем с тяжелыми осложнениями. Врачи настаивали на операции, но юноша боялся ложиться на операционный стол и продолжал терять кровь. Его организм ослабевал, он чувствовал себя все хуже, сильнейшие боли не давали ему спать. Его нервы были совсем никуда: как‑то в четверг, на собрании последователей Саи, он даже разрыдался.
Этой же ночью во сне к нему пришел сам Саи и стал укорять из‑за того, что он «плакал, как девчонка». Затем Саи долго рассказывал ему, как вылечить болезнь, и даже назвал лекарство, «которое обязательно поможет».
Проснувшись, Диксит помнил весь разговор, кроме одного нюанса: рекомендованного Саи лекарства. Несколько дней он пытался вспомнить название, но так и не смог. Это расстроило его, и он решил отправиться в Ширди, чтобы лично спросить у Саи. Но как только он собрался в дорогу, пришло известие о смерти святого. Оно произвело на Диксита тяжелое впечатление. Он не только лишился учителя, но и понимал, что теперь он уже не сможет излечить болезнь…
На следующем собрании почитателей Саи Диксит снова расплакался. В эту же ночь во сне к нему опять явился Баба.
– Ты снова рыдал, как девчонка, – сказал он. А затем велел взять семь зерен зеленого перца, растереть их в порошок и смешать со щепоткой бхути. И принимать это лекарство каждый день.
На третий день прекратилась боль, на седьмой – кровотечение. Диксит посетил врача, и тот сообщил ему, что болезнь почему‑то исчезла.
Много лет спустя, будучи уже пожилым человеком, Диксит решил прочитать книгу «Шри Гуру Чаритра». Индуистское предание гласит, что тот, кто прочтет ее за семь дней, обретет небывалый духовный рост. Когда вечером шестого дня, после чтения книги, Диксит уснул, то увидел во сне долгую дорогу и догоняющего его человека.
– Кто ты? – спросил он. – И зачем ты меня преследуешь?
Но человек молчал. Диксит внимательно посмотрел на него: тот был в оранжевой одежде и с необычной прической. Он еще раз спросил, кто он такой, и опять не получил ответа. Диксит пошел вперед, пытаясь оторваться от странного спутника, но услышал, что человек догоняет его, и когда хотел обернуться, почувствовал, что ему на голову что‑то сыпется. Он понял, что это бхути, божественный пепел.
После этого Диксит проснулся. Сон показался ему очень реальным, но он не знал, как к нему относиться и можно ли принимать за видение. Через несколько месяцев он услышал, что некий человек, живущий в Путтапарти, утверждает, что он реинкарнация Ширди Бабы. Диксит отнесся к этому с иронией, но вскоре ему показали фото из Путтапарти, и он понял, что именно этот человек преследовал его во сне. Диксит решил отправиться в Путтапарти.
Это было в 1961 году. Он прибыл к Саи в Шиваратри. Каждый год, в феврале или начале марта, в честь Шивы – Создателя, Хранителя и Разрушителя – почитатели соблюдают пост и проводят всю ночь в храме, где они поют святые песнопения. Шиваратри означает ночь Шивы. А день еще называют днем рождения Шивы. Считается, что из‑за особого положения Солнца и Луны медитация в такой день гораздо более действенна и все, что просишь у Шивы, исполняется. В ашраме были толпы людей, и Диксит, стоя среди них, ждал, когда Саи появится на балконе. Как только он вышел, Диксит убедился в том, что это был человек из его сна. В то же время он засомневался, что Баба может быть воплощением Ширди Саи. Святой из Ширди был по‑крестьянски прост, этот же, как показалось Дикситу, походил на голливудского актера. Тем не менее, помня о том, что Ширди Саи когда‑то сказал его дяде, что появится вновь в теле восьмилетнего ребенка, Диксит решил ненадолго остаться в Путтапарти.
Спустя несколько дней он все так же не мог однозначно решить: Саи это или нет. Что‑то манило его к этому человеку, и через несколько месяцев он решил снова навестить Путтапарти. В этот раз в группе других преданных ему выпало счастье быть удостоенным приема у Саи Бабы.
Диксит прихватил на прием фото своего дяди. И когда Саи, поговорив с несколькими паломниками, подошел к Дикситу, то, глянув на фото, сказал:
– Здесь изображен Хари Диксит, твой дядя, старший брат твоего отца и мой старый приверженец. Он бывал у меня в Ширди. Тебе достаточно или ты все еще сомневаешься?
Диксит не называл свое имя в ашраме и не рассказывал о дяде. То, что Саи произнес его имя, говорило о многом. Диксит стал посещать Саи и как‑то спросил у него о пророчестве Ширди Бабы о его явлении в теле восьмилетнего мальчика.
– Твой дядя или неправильно понял, или неправильно запомнил: в теле мальчика – да, но не восьмилетнего, а через восемь лет.
– Иногда я вижу на лице Саи ту же самую улыбку, которую наблюдал когда‑то у Ширди Бабы, – говорит Диксит.
Долго жила, а потом скончалась в ашраме Саи и женщина, которая бывала у Ширди Бабы еще ребенком. Несколько раз ее привозил туда отец. Потом она выросла, вышла замуж, но вышло так, что все ее дети погибли. В 1917 году она приехала к Ширди Бабе и попросила разрешения остаться навсегда.
Но тот отказал:
– Пока еще рано… Когда снова услышишь обо мне, я приму тебя…
Через год Ширди Саи оставил тело. Женщина осознала, что, оставив мир, она была бы вынуждена вернуться в него вновь, потому Саи и не разрешил ей остаться. Что же означала вторая половина фразы, она долго не могла понять, пока не услышала, что некий мальчик утверждает, что он – воплощение Саи Бабы. Она поехала в Путтапарти, пришла в ашрам и села у ног Саи.
– Ну а теперь я приму тебя, – сказал Саи на хинди, как некогда беседовал с ней в Ширди. Женщина поняла, что это именно Саи. А он, улыбнувшись, продолжил:
– Кстати, когда ты собираешься вернуть мне шестнадцать рупий?
Женщина вспомнила, что как‑то собрала 40 рупий для организации праздника в Ширди, но 16 у нее одолжила подруга, да так и не вернула. Женщина смутилась, а Саи улыбнулся:
– Не беспокойся. Я всего лишь хочу развеять твои сомнения.
Комментариев нет:
Отправить комментарий