ещё немного из опыта доктора ГЕРИАТРИЧЕСКОЙ "САИ-ХИАТРИИ"
Джонатан Лайефф, д-р медицины...
Я чувствую, что воздействие Свами на мою медицинскую практику проявляется также в частности , что я усиленно стараюсь быть терпимее и добрее к людям, с которыми работаю, а также к больным и их семьям. ...
... Все сильнее я чувствую потребность ежедневного, ежеминутного присутствия Свами. Я понимаю, что Свами дает нам возможность использовать наши многочисленные контакты с людьми как маленькие шаги в духовной практике. За день я общаюсь в среднем с тридцатью больными, и во многих случаях и сами пациенты, и их родственники, а иногда и медицинский персонал пребывают в состоянии крайнего смятения. У нас всегда есть выбор - потратить время и энергию на то, чтобы утешить их и помочь им, или же напустить на себя деловую высокомерную мину, столь типичную для лица западной медицины. Мы можем резко и грубо говорить о больном в его присутствии, будто он неодушевленный объект, или можем уважать человеческое достоинство даже в слабоумном и невменяемом больном.
Я верю в то, что сказал Свами: манера обращения с больным - существенная часть лечения. Теперь я без труда могу сделать «перерыв» в работе и просто посидеть с удрученным членом семьи, поговорить с сестрой или дочерью больного, чтобы помочь им понять, что происходит, каковы перспективы, или с сочувствием выслушать их горестный рассказ.
Свами часто говорит о «хвале и хуле». Из этих тридцати ежедневных пациентов кто-то превозносит меня за отличную работу, а кто-то ненавидит меня, считая заносчивым и невнимательным. Как правило, эта хвала или хула пациентов и их родственников не имеет никакого отношения к тому, что я на самом деле сделал или не сделал для них. Часто меня хвалят, если милостью Божьей лечение оказывается успешным, даже если в этом нет никакой моей заслуги. И неоднократно меня обвиняли в несостоятельности в тех случаях, когда я тратил уйму времени на больного, но результат оказывался неблагоприятным. Мы не можем позволить себе реагировать на хвалу и хулу. Разумеется, когда пациент рассержен или недоволен чем-то, я пытаюсь поговорить с ним и извиниться за небрежность, которую, как им кажется, я допустил, даже если на самом деле я этого не делал.
Они могут невзлюбить меня, если лечение не дало результатов. Если я действительно в чем-то обидел их, я всегда извиняюсь. Я чувствую присутствие Свами и считаю, что должен принести извинения за все, что могло оскорбить их самолюбие, - вижу я за собой вину или нет. Если у них создаётся хоть малейшее впечатление, что я высокомерен, чёрств или недостаточно внимателен, я должен попросить прощения и попытаться помочь им изменить это мнение.
Каждый день нам предоставляется множество шансов проявить любовь к больным и их близким. Какая другая профессия дает возможность каждый день утешать и успокаивать сотни отчаявшихся людей?
С утра до вечера у меня есть эта возможность — тратить личное время и усилия на то, чтобы выразить любовь людям, предоставленным мне Богом. Эти постоянные усилия позволяют мне все больше и больше думать о Свами. Всякий раз, когда я замечаю за собой, что становлюсь нервным, раздраженным, суетливым или сердитым, я пытаюсь остановиться и подумать о том, что Свами хочет от нас:
«Начинай день с любовью, заполни день любовью, закончи день с любовью» и «Будь добрым, делай доброе, замечай доброе». Этот удрученный человек, сидящий передо мной, - Свами, и Свами прекрасно знает, как я обращаюсь с ним. Возможно, такое отношение к пациенту и есть наша врачебная мантра, наша медитация, наша сева, наша любовь. У нас есть возможность целый день смиренно служить несчастным и больным людям. Нет сомнения, что Господь дал нам все условия для садханы.
Наибольшее воздействие, которое оказал на меня Свами как на человека и врача, - это то, что Он сделал меня более чутким к больным и их семьям. Я ставлю себя на их место, как будто я сам - страдающая сторона. Иногда я мог бы тратить меньше времени на больного, но я не думаю об этом и стараюсь «замедлить ход» и выслушать тех, кто окружает меня. Когда я ошибаюсь или проявляю нечуткость, я как правило тут же замечаю это и молюсь Свами, чтобы Он простил меня и помог загладить вину. Я стараюсь тотчас же извиниться, если невольно кого-то обидел. Я пытаюсь видеть Свами в каждом сидящем передо мной человеке, и это заставляет меня искать божественное сознание в старых немощных людях, что в противном случае едва ли бы мне удалось. Я твердо верю, что каждого больного или члена его семьи послал мне Свами, и говорю с ними столько, сколько им нужно. Величайший дар, полученный мной от Свами - то, что я радуюсь жизни и возможности служить пациентам каждый день.
Джонатан Лайефф, д-р медицины...
Я чувствую, что воздействие Свами на мою медицинскую практику проявляется также в частности , что я усиленно стараюсь быть терпимее и добрее к людям, с которыми работаю, а также к больным и их семьям. ...
... Все сильнее я чувствую потребность ежедневного, ежеминутного присутствия Свами. Я понимаю, что Свами дает нам возможность использовать наши многочисленные контакты с людьми как маленькие шаги в духовной практике. За день я общаюсь в среднем с тридцатью больными, и во многих случаях и сами пациенты, и их родственники, а иногда и медицинский персонал пребывают в состоянии крайнего смятения. У нас всегда есть выбор - потратить время и энергию на то, чтобы утешить их и помочь им, или же напустить на себя деловую высокомерную мину, столь типичную для лица западной медицины. Мы можем резко и грубо говорить о больном в его присутствии, будто он неодушевленный объект, или можем уважать человеческое достоинство даже в слабоумном и невменяемом больном.
Я верю в то, что сказал Свами: манера обращения с больным - существенная часть лечения. Теперь я без труда могу сделать «перерыв» в работе и просто посидеть с удрученным членом семьи, поговорить с сестрой или дочерью больного, чтобы помочь им понять, что происходит, каковы перспективы, или с сочувствием выслушать их горестный рассказ.
Свами часто говорит о «хвале и хуле». Из этих тридцати ежедневных пациентов кто-то превозносит меня за отличную работу, а кто-то ненавидит меня, считая заносчивым и невнимательным. Как правило, эта хвала или хула пациентов и их родственников не имеет никакого отношения к тому, что я на самом деле сделал или не сделал для них. Часто меня хвалят, если милостью Божьей лечение оказывается успешным, даже если в этом нет никакой моей заслуги. И неоднократно меня обвиняли в несостоятельности в тех случаях, когда я тратил уйму времени на больного, но результат оказывался неблагоприятным. Мы не можем позволить себе реагировать на хвалу и хулу. Разумеется, когда пациент рассержен или недоволен чем-то, я пытаюсь поговорить с ним и извиниться за небрежность, которую, как им кажется, я допустил, даже если на самом деле я этого не делал.
Они могут невзлюбить меня, если лечение не дало результатов. Если я действительно в чем-то обидел их, я всегда извиняюсь. Я чувствую присутствие Свами и считаю, что должен принести извинения за все, что могло оскорбить их самолюбие, - вижу я за собой вину или нет. Если у них создаётся хоть малейшее впечатление, что я высокомерен, чёрств или недостаточно внимателен, я должен попросить прощения и попытаться помочь им изменить это мнение.
Каждый день нам предоставляется множество шансов проявить любовь к больным и их близким. Какая другая профессия дает возможность каждый день утешать и успокаивать сотни отчаявшихся людей?
С утра до вечера у меня есть эта возможность — тратить личное время и усилия на то, чтобы выразить любовь людям, предоставленным мне Богом. Эти постоянные усилия позволяют мне все больше и больше думать о Свами. Всякий раз, когда я замечаю за собой, что становлюсь нервным, раздраженным, суетливым или сердитым, я пытаюсь остановиться и подумать о том, что Свами хочет от нас:
«Начинай день с любовью, заполни день любовью, закончи день с любовью» и «Будь добрым, делай доброе, замечай доброе». Этот удрученный человек, сидящий передо мной, - Свами, и Свами прекрасно знает, как я обращаюсь с ним. Возможно, такое отношение к пациенту и есть наша врачебная мантра, наша медитация, наша сева, наша любовь. У нас есть возможность целый день смиренно служить несчастным и больным людям. Нет сомнения, что Господь дал нам все условия для садханы.
Наибольшее воздействие, которое оказал на меня Свами как на человека и врача, - это то, что Он сделал меня более чутким к больным и их семьям. Я ставлю себя на их место, как будто я сам - страдающая сторона. Иногда я мог бы тратить меньше времени на больного, но я не думаю об этом и стараюсь «замедлить ход» и выслушать тех, кто окружает меня. Когда я ошибаюсь или проявляю нечуткость, я как правило тут же замечаю это и молюсь Свами, чтобы Он простил меня и помог загладить вину. Я стараюсь тотчас же извиниться, если невольно кого-то обидел. Я пытаюсь видеть Свами в каждом сидящем передо мной человеке, и это заставляет меня искать божественное сознание в старых немощных людях, что в противном случае едва ли бы мне удалось. Я твердо верю, что каждого больного или члена его семьи послал мне Свами, и говорю с ними столько, сколько им нужно. Величайший дар, полученный мной от Свами - то, что я радуюсь жизни и возможности служить пациентам каждый день.
Комментариев нет:
Отправить комментарий